Он наклонился к ней так близко, что Вэл ощутила у себя на щеке его дыхание.
– Твои волосы пахнут лилиями.
Не открывая глаз, она улыбнулась.
– Лилиями?
– Белые цветы, растут во Флориде. Имеют сладкий аромат.
– Спасибо за комплимент, – удалось ей прошептать прежде, чем она почувствовала его губы на шее. О, пожалуйста, не делай этого. У меня нет больше сил, чтобы противостоять.
Мак отклонился назад, задел спиной журнальный столик, и одна из папок соскользнула на пол. Никто из них не обратил на это внимания. Когда Мак обнял ее, Вэл попыталась слабо запротестовать, но они оба знали, что уже прошли этот этап. Разумно это или нет, но он собирался сделать то, о чем Вэл мечтала с момента их поцелуя на пляже. С тех самых пор, как они укрылись от дождя в безлюдном месте.
Ничто в ее жизни больше не имело смысла, зачем отказываться от счастья, пусть даже мимолетного?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Мак хотел отнести ее наверх на руках, но Вэл настояла, чтобы ее поставили на ноги. Так как ступеньки были слишком узкими, они поднимались по лестнице, обнявшись и касаясь друг друга бедрами. Сердца их бились в унисон. На Вэл не было бюстгальтера – ей он был и не нужен, – и ее мягкая, как перышко, рубашка касалась возбудившихся сосков. Сейчас она могла думать только о том, как бы поскорее сорвать с себя одежду и почувствовать руки Мака на своем обнаженном теле…
Это должно случиться, шептал голос у нее внутри. Не противься этому.
У нее была двуспальная кровать, и матрац находился в лучшем состоянии, чем у него, но они могли бы заняться любовью и на голом полу, она бы не протестовала.
Вэл нащупала выключатель, но Мак остановил ее руку. Вместо этого он включил свет в коридоре и оставил дверь открытой.
И хотя у нее имелся кое-какой опыт, Вэл внезапно почувствовала себя неловко. В отличие от рафинированного аристократа, за которого она чуть было не вышла замуж, и теннисного профи, в которого, как ей казалось, она влюбилась, Мак был настоящим мужчиной – во всех смыслах этого слова. А что, если он вдруг разочаруется? Она умрет со стыда, если он посмотрит на ее плоскую грудь и спросит: «А где здесь за что пощупать?»
Трип однажды сказал именно эту фразу, потом рассмеялся, как будто бы всего лишь пошутил.
– Вэл? Ты уверена? Еще не поздно остановиться, – произнес Мак.
Но, конечно же, было уже слишком поздно. Вэл поняла, что встретилась с мужчиной своей мечты, когда увидела его впервые. В тот день Мак был похож на воина-победителя, осматривающего поле предстоящего сражения.
– Я уверена, – низким голосом произнесла она, злясь на себя за то, что даже простая сцена соблазна ей не удается.
Подняв на Мака глаза, она посмотрела на него, словно говоря: «Я все смогу, если ты не отступишься от меня».
Разувшись, Мак устремил на нее пристальный взгляд. «Ты первая», – говорили глаза цвета виски.
Вэл храбро сбросила брюки и тут же быстро натянула свою розовую рубашку. Если Маку нравятся женщины с большой грудью, ему явно не повезло.
Судя по тому, как он снял трусы, бросил их на стул и стащил с себя свитер фирмы «Коламбия», такого слова, как застенчивость, явно не было в его словарном запасе.
– Вэл? Если ты передумала, просто скажи. Но не жди слишком долго, пожалуйста.
Она неистово покачала головой. О, ради бога! Мне тридцать лет, большая уже девочка. Неужели ты думаешь, что я никогда этого не делала?
Вэл не могла отвести взгляд от стройного, загорелого тела Мака. Он выглядел настолько красивым, что ей хотелось плакать. Вместо этого она сняла свою рубашку, сбросила трусики и посмотрела на Мака.
Когда он закрыл глаза, у нее упало сердце и пересохло во рту. Почему он медлит? Почему не дотрагивается до нее?
– Ну, мы собираемся заняться этим или как? – спросила она.
Ее слова прозвучали грубовато, но, по крайней мере, они сняли напряжение. Мак невольно рассмеялся и потянулся к ней. Если бы она его не знала, то могла бы поверить, что он так же нервничает, как и она. Они опустились на кровать, и Вэл внутренне сказала себе, что все будет в порядке. Рядом с ней Мак – и она ему доверяет.
Не думай о завтрашнем дне. Просто живи этой минутой.
– Я не хочу причинить тебе боль, – сказал Мак.
– Едва ли меня можно назвать хрупкой.
Вэл затаила дыхание, когда он дотронулся ладонями до ее сосков.
– Нет, ты – хрупкая. Тебе повезло. Я умею обращаться с бесценными сокровищами.
Больше никто из них не произнес ни слова. Мак начал целовать Вэл, доводя ее своей нежностью до безумия.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Сейчас!
Мак пробормотал себе под нос какое-то слово, которое Вэл не расслышала, и покинул ее на мгновение.
