– Какой-то юноша.
– Это Нико, я его убью! – Элери бросила на Джеймса испытующий взгляд. – Вы что-нибудь принимали?
Он отрицательно покачал головой.
– Ничего подходящего не нашлось.
Элери вздохнула.
– Джеймс, где здесь у вас спальня?
– Внизу, – сказал он, трясясь от озноба. – И лучше мне туда вернуться. Извините, Элери.
После минутного колебания она схватила его за локоть.
– Идемте. Думаю, мне стоит проследить, что бы вы благополучно добрались до кровати.
К ее удивлению, Джеймс ограничился лишь слабым протестом, когда она препроводила его вниз по лестнице и, усадив в огромное плюшевое кресло, занялась постелью.
– Где у вас тут белье? Ваша постель похожа на крысиную нору, – терпеливо сказала она в ответ на его недоуменный взгляд. – Поэтому объясните мне, где взять простыни, и, пока я перестелю постель, примите душ. Вам станет лучше.
– Я не могу вам это позволить! – хрипло запротестовал Джеймс.
– Никто не просит у вас «позволения», – непреклонно заявила Элери. – Идите. И не спорьте.
В его глазах мелькнули искорки веселья.
– Мегера! – Закашлявшись, он махнул в сторону двери. – В шкафу в холле.
Элери не отходила от него ни на шаг, пока он выбирался из кресла и, нетвердо ступая, плелся до двери в углу.
Да, сегодняшний вечер представлялся ей несколько иначе, хмуро думала она, перестилая кровать. Собрав грязное белье, она вынесла его в холл, решив заняться им позже, а когда вернулась в комнату Джеймса, то увидела, что он весь дрожит, прислонившись к двери ванной.
– Что-то я мерзну. Наверное, лучше мне надеть пижаму, – прохрипел он, стуча зубами.
– Где они у вас?
– В комоде. – Он попытался улыбнуться, и Элери подумала, не вызвать ли врача. Она принесла пижаму и велела ему лечь в постель.
– Вы сегодня хоть что-нибудь ели?
Джеймс отрицательно замотал головой.
– Я не голоден.
Элери поднялась наверх в кухню и обнаружила, что Джеймс, в отличие от Тоби, имел привычку готовить сам. В холодильнике нашлось достаточно припасов, а пошарив по шкафам, она нашла банку консервированного супа и, вылив содержимое в большую керамическую миску, поставила ее в микроволновку.
Затем вскипятила чай, щедрой рукой плеснула в суп шерри, отыскала здоровенную бутыль минеральной воды и, взгромоздив все это на поднос, отнесла вниз.
Джеймс полулежал в кровати, бледный, с запавшими глазами, и, судя по всему, чувствовал себя прескверно.
– Элери, – проскрипел он с растерянным видом, – напрасно вы это делаете. Какая досада, что я до вас не дозвонился!
– Может, это и к лучшему. По крайней мере, я могу хоть немного облегчить вашу участь. – Она подложила ему под спину несколько подушек. – Вот так, садитесь повыше и принимайтесь за суп. Температура отбивает аппетит, но вам необходима жидкость. Не дадите мне ключ от входной двери? Хочу выскочить на улицу, чтобы купить вам лекарства.
Джеймс посмотрел на нее непонимающим взглядом.
– Лекарства? – Он резко вдохнул и закашлялся, так что Элери едва успела выхватить у него поднос.
– Лучше оставить его на столе, – сказала она, когда приступ кашля прошел. – Я не нашла салфетки и поэтому принесла из кухни бумажные полотенца. Да, и не забудьте выпить чай.
– Господи, а вы, оказывается, любите командовать, – просипел он. – Ключи на туалетном столике.
– Я вернусь минут через пятнадцать.
Джеймс посмотрел на нее так, как будто только что увидел.
– Шикарное платье, Элери.
– Боюсь, не совсем уместное в данных обстоятельствах, – сухо бросила она.
Элери поехала домой, где, к ее облегчению, пока еще никого не было, и собрала все, что могло помочь при гриппе. Прихватила и большую коробку салфеток из собственной спальни. Возвращаясь в Честер- Гарденс, Элери улыбалась про себя. Камилла Теннент просто взбесится, если узнает, что кто-то еще ухаживает за Джеймсом. Правда, трудно представить себе величавую Камиллу за сменой постельного белья или приготовлением бульона.
Когда Элери влетела в комнату Джеймса, она с испугом обнаружила, что он неестественно прямо сидит
