Его язык скользил по ее языку. Она приоткрыла губы, позволяя ему получить то, чего он хочет. И чего хочет она.
Она проследила контуры его языка своим, и он издал глухое рычание. Его ладони скользнули по ее спине вниз. Она нахмурилась. Ее груди ныли, они жаждали его прикосновений. Она тихо застонала и прижалась к нему.
Мужской костюм имеет некоторые преимущества. Мэг потерлась о выпуклость, которую только что обнаружила. Его ладони легли ей на ягодицы.
– Боже правый!
Этот голос был похож на голос лорда Данли.
Губы Джона оторвались от ее губ. Одна рука легла ей на талию, крепко притянув ее к нему. Другая стремительно поднялась, чтобы прижать ее лицо к его плечу. Мэг почувствовала себя защищенной.
Она не стала пытаться от него вырваться. Если здесь лорд Данли, то леди Данли наверняка недалеко.
– Добрый вечер, лорд Данли, – проговорил Джон. Он откашлялся. – Леди Данли.
Мэг еще теснее прижалась к нему.
– О, да это мистер Паркер-Рот! – воскликнула леди Данли. – Я и не предполагала, что вы предпочитаете… Никогда бы не подумала, что ваши предпочтения… – Она кашлянула. – Надо полагать, это объясняет, почему вы не женаты.
– Теперь тебе необходимо выйти за него замуж, Мэг. – Чарлз энергично потер лоб. Они находились в кабинете Чарлза. Мэг сидела, Чарлз и Эмма стояли, нависая над ней. – Содомия – это… Короче, его репутация полностью погублена.
– Но он же не… То есть я хочу сказать: я ведь женщина!
– Но никто из свидетелей произошедшего об этом не знает, – ответил Чарлз. – Паркер-Рот, к несчастью, сохранил твою анонимность.
– Во всех лавках висят отвратительные карикатуры на него. – Эмма выразительно посмотрела на голову Мэг. – Ты знала бы об этом, если бы могла появляться в свете.
Мэг тут же захотелось схватиться за свои волосы. Она не выходила из особняка Найтсдейлов с того момента, когда мистер Паркер-Рот привез ее домой. К счастью, Лиззи и Робби присутствовали на балу в доме лорда Фонсби и поспешно посадили их к себе в карету, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.
– Они не станут подавать на него в суд?
Если Парксу придется предстать перед судом за такой проступок… Об этом лучше не думать. Кузена Лиззи Ричарда официально не обвиняли, а уж он-то точно… Ну, все же знали, что он и его камердинер…
Мэг не знала подробностей подобных отношений, но не было никакой тайны в том, что Ричард Раньон был именно таким.
– Ричард не демонстрировал свои склонности на улицах Лондона на глазах у половины света. – Чарлз вздохнул. – А поскольку он также был завсегдатаем лондонских борделей, как модных, так и не слишком, то в отношении его пристрастий оставались некоторые сомнения. Паркер-Рот, напротив, был более скрытен в своих связях. Однако в результате этой сдержанности обществу приходится строить догадки относительно его предпочтений – а свет предпочитает предполагать все самое непристойное.
– Им и предполагать ничего не надо после выходки у дома лорда Фонсби. Если верить описанию Лиззи хотя бы наполовину, он практически занимался с Мэг на улице любовью. – Эмма скрестила руки на груди и гневно посмотрела на Мэг: – Господи, о чем ты только думала?
– Э…
– Твоя сестра задала разумный вопрос, Мэг. Твое поведение было отнюдь не примерным.
– Отнюдь не примерным? – Эмма повысила голос. – Надо называть вещи своими именами, Чарлз. Мэг вела себя как настоящая шлюха!
Мэг поперхнулась. У нее было ощущение, будто ей дали пощечину, но Эмма права. Она вела себя возмутительно. Совершенно скандально. Она на секунду закрыла глаза, снова вспоминая тот ужасный момент, когда голос лорда Данли выдернул ее из пучины безумия.
– Тебе не кажется, что ты несколько преувеличиваешь, Эмма?
– Нет! Если женщина занимается подобными вещами на лондонской улице, иначе это не назовешь.
Чарлз вздохнул:
– Ну…
Он посмотрел на Мэг. Та перевела взгляд на носки своих туфелек.
– Даже если бы на тебе было твое лучшее платье, Мэг, – проговорил он, – ты все равно должна была бы выйти замуж за Паркера-Рота. Надеюсь, ты это понимаешь? Тебя по крайней мере дважды видели в объятиях этого типа.
Эмма всплеснула руками:
– Не могу понять, в чем проблема! Ты явно не находишь этого мужчину отталкивающим. Почему же ты упрямишься? Если только… – Тут голос ее зазвучал еще резче. – Может, ты вела себя так же и с другими мужчинами?
– Нет! – Мэг вскинула голову. – Как ты можешь так говорить?
– Могу. Ты ведь исчезала в саду на протяжении всего светского сезона. Вряд ли ты там только
