– Что?
Кой и Рэйли злобно смотрели на него, покраснев и приготовившись бросить ему вызов.
– Ты был неправ, Стивен, когда велел ему убираться, – пожаловался Рэйли. – Он был хорошим человеком.
– Хорошим? – крикнул Стивен. – Он ограбил «Сентрал пасифик», а нас обвиняют в этом! Он убил человека!
– И что с того? – обиженно спросил Кой. – Разве не это должен делать изгой?
– Господи, – рассеянно пробормотал Стивен. «Смотри, что ты с ними сделал, – сказал ему внутренний голос. – Посмотри, что ты наделал».
– Я ухожу отсюда, – сказал Рэйли, необычайно оживляясь.
– Ты собираешься всю жизнь досаждать своему богатенькому папочке, дело твое. Я больше не хочу прятаться, и мне надоело все время оглядываться, нет ли сзади Венсела Тадда.
– Я того же мнения, – сказал Кой.
– Прекрасно, – небрежно кинул Стивен. – Вы взрослые мужчины, и я не собираюсь учить вас, что делать. Но если вы свяжетесь с Бланшаром, то вас убьют еще до того, как вы успеете добраться до Мексики!
– Но ведь это ты сказал, что он может ехать с нами, Стивен! – напомнил ему Рэйли, собирая свои вещи, ружье, спальный мешок. Вскоре и Кой стал собираться.
Трудно было отрицать это, и Стивен слишком устал, чтобы спорить с братьями. Кроме того, к чему в конечном счете привели его советы?
– Идите, – сказал он.
– Мы напишем Уиллоу или судье, – пообещал Кой. – Ладно, Стивен?
Последние слова отозвались в голове Стивена мрачным похоронным звоном.
– Мы верим тебе. Хорошо, Стивен? Мы станем жить, как живешь ты. Хорошо, Стивен? Однажды нас застрелят или повесят. Хорошо, Стивен?
– До свидания, – сказал он, закрывая глаза.
– С тобой все будет в порядке? Что ты теперь собираешься делать, Стивен?
Он вздохнул, желая, чтобы они уехали, чтобы они остались, жалея о том, что они делали после того, как умерли Частити и Джей Форбз.
– Я позабочусь о себе.
– Конечно, – с уверенностью сказал Кой.
– До свидания, Стивен, – добавил Рэйли. Они ушли, за ними тихо закрылась дверь.
Он услышал, как они уехали в непроглядную тьму. Стивен встал со стула, подошел к маленькой плите в углу старой хижины и налил кофе в кружку с отколотой эмалью.
Пока он пил его, он представлял себя, стучащимся в двери отцовского дома. «Привет, папа», – скажет он.
Смехотворность этого предположения заставила его громко расхохотаться. Возможно, несмотря на все мольбы и возражения отца, было всегда слишком поздно.
Уиллоу почувствовала, как солнце коснулось ее глаз, и крепко зажмурилась, похлопав по тому месту, где лежал Гидеон. Если он здесь, рядом с ней, она притворится спящей, пока он не уйдет.
Но кровать была пуста, так же как и – Уиллоу вскоре увидела – комната. Она почувствовала смешанное чувство разочарования и облегчения, когда зевнула и села.
Она предположила, что Гидеон после вчерашней ночи теперь ходит с важным видом, как петух. Он будет просто невыносимо напыщенным, и, представив себе довольный блеск в его глазах, Уиллоу вскипела.
В дверь постучали, и Уиллоу замерла, подумав, что ей придется снова столкнуться с мужем. Потом до нее дошло, что из-за своей наглости Гидеон не побеспокоился бы постучать.
– Войдите, – сказала она, ожидая увидеть в дверях Марию.
Вместо этого в комнату проскользнула Дафна, вид у нее был дружелюбный.
– Что касается того, что произошло вчера за обедом…
Уиллоу остановила ее, подняв руку.
– Если вам нужен Гидеон Маршалл, можете забирать его, – сказала она.
– Но я не хочу, Уиллоу, он меня подстрекал к этому… Он хотел вызвать вашу ревность.
Значит, Дав была права. Уиллоу откинула одеяла и сунула ноги в тапочки, стоявшие возле кровати.
– Как мило с вашей стороны делать ему одолжение, – холодно проворчала она.
– Уиллоу…
– Вы сделали это за моей спиной, Дафна Робертс, особенно после того, как делали вид, что стали моей подругой!
– Но я правда ваша подруга.
