– Неужели это не очевидно?
– Ты уже отвечал так, – покачала головой Джез. – Это не очень хорошее объяснение.
– Неужели? – Бо невесело усмехнулся. – Что ты хочешь услышать, Джез? Сентиментальную чепуху? Ты поверила бы мне, если бы я сказал что-нибудь в этом роде?
У нее перехватило дыхание.
– Поверю, если ты скажешь. Он прищурился.
– Даже если это неправда?
Он насторожен. Слишком насторожен.
– Но ведь это правда, Бо? – Впервые за всю свою недолгую жизнь Джез пошла на такой риск, зная, что не вынесет, если он оттолкнет ее. – Я люблю тебя, Богард Гэрретт, – глухо произнесла она, глядя ему в глаза.
– Ты лю… – не веря своим ушам, пробормотал Бо. – Но на днях ты сказала… ты сказала мне… – Он умолк. – Нет, ты вовсе ничего не сказала кроме того, что не выйдешь за меня, если все, что я чувствую к тебе, – всего лишь жалость. Джез, я не жалею тебя, – простонал он. – Я люблю тебя. Люблю так сильно, что не могу думать ни о чем другом.
Лед, сковывавший ее сердце, растаял от нахлынувшей любви.
– Почему ты не смог объяснить мне это в тот вечер? – с болью спросила Джез. Ее глаза на полнились слезами, но на сей раз то были слезы радости. – Почему, Бо?
Его щека нервно задергалась, подчеркивая багровый рубец.
– Из-за этого. – Он поднес руку к шраму. – Ты сказала, что считаешь мое предложение оскорбительным для себя, и я… – Он покачал головой, напряженно глядя на нее. – Джез, неужели ты только что призналась, что любишь меня?
– Да, да, – радостно выдохнула она, бросаясь в его распахнутые объятия. – Я очень сильно люблю тебя. Я хочу всегда быть с тобой.
– Я намного старше тебя. И этот шрам…
– Меня совершенно не волнует твой старый шрам, – беззаботно бросила Джез. – Мне жаль, что руководство на телевидении придает ему какое-то значение.
– Вовсе нет, – возразил Бо. – Я сам отказался продлить контракт.
От удивления Джез широко раскрыла глаза.
– Ты сам?
– Да, – сдержанно сказал Бо. – Но мы сможем обсудить это позже. Намного позже, – хрипло добавил он, наклоняя голову. – Сейчас я хочу поцеловать свою невесту. – Он по-мальчишечьи улыбнулся. – Приятно звучит, правда?
– Очень приятно, – согласилась Джез, прильнув к нему.
– Но я… Бо замер, не коснувшись ее губ.
– Что? – с опаской спросила Джез.
– Я еще не сделал тебе предложение должным образом, – пробормотал Бо. – Джез, я люблю тебя до безумия, хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, заботиться о тебе и чувствовать твою заботу обо мне. Ты выйдешь за меня замуж?
– О да, – не колеблясь, прошептала она.
Прошло много, очень много времени, прежде чем они снова заговорили, лежа на диване.
– Расскажи мне о своей матери, – попросил Бо раскрасневшуюся от любовных ласк Джез, лежавшую в его объятиях.
Грустная улыбка осветила ее лицо.
– Ей было семнадцать, когда мой отец – он старше ее на пятнадцать лет – приехал в деревню и открыл садовый центр. По словам бабушки и дедушки, она всегда была необузданной, всегда стремилась избавиться от удушающей атмосферы пасторского дома, и мне кажется, что Джон Логан явился для нее избавлением. Через три месяца после его приезда мать забеременела и они поженились. Я еще не родилась, когда она поняла, что, избавившись от одной тюрьмы, попала в другую. Но было уже поздно.
– Должно быть, ты узнала об этом из вторых, наверное, даже из третьих рук?
– Пожалуй, – грустно согласилась Джез. – Но я знаю, что моя мать была несчастна.
– Возможно, и все-таки она оставалась с тобой, пока тебе не исполнилось семнадцать лет, – мягко заметил Бо.
– Это так, – задумчиво сказала Джез.
– Когда она уехала с Уайлдером… – Бо нахмурился, рассеянно играя ее локоном, – сказала ли она тебе что-нибудь или просто неожиданно исчезла?
– Она оставила мне письмо, в котором говорила, что сожалеет и, как только они… они устроятся, она пришлет за мной.
– И? – тихо спросил Бо.
– Они погибли три месяца спустя, не успев обосноваться где-либо. Бо, ты думаешь?..
– Я думаю, что мать любила тебя, Джез. – Он склонился над ней, любуясь красотой ее
