– Что такое, девочка? Тебе не нравится еда? Я поговорю об этом.
– Нет, мама, еда хорошая. Это мои головные боли. Они снова вернулись.
– Ты принимаешь таблетки?
– Да, но они мало помогают из-за шума. Я знаю, как тебе нравилось жить в «Квадрате», но для меня здесь слишком шумно.
– Но, девочка, шум – это часть веселья.
– Ты жила здесь в пятидесятых, мама. Тогда еще не изобрели рок-музыку.
– Почему же? У нас были Бо Дидлей и Бадди Холли.
– Им далеко до Брюса Спрингстина и «Е-стрит бенда».
– Как ты сказала?
Тесс чуть не застонала.
– Мама, я не могу заниматься. Не могу сосредоточиться.
– Если ты хочешь заниматься, – рассмеялась миссис Ричардс, – то иди в библиотеку. Но главное, чтобы ты жила в «Квадрате».
Тревожные нотки в голосе матери сменили прежний энтузиазм, свидетельствуя, что она готовит себя к новому выпаду со стороны Тесс.
– Мама, – как можно убедительнее произнесла Тесс, – я хочу переехать отсюда. Я хочу жить в другом общежитии. Там, где потише.
Некоторое время царило молчание. Наконец миссис Ричардс заговорила:
– Ты знаешь, мы заплатили много денег, чтобы ты могла жить в «Квадрате».
Тесс вздохнула. Музыка переменилась. За дверями, в коридоре, теперь неистовствовал Сантана.
– Я должна переехать, – повторила Тесс. – Если ты мне не разрешишь переехать, мне придется бросить учебу в колледже.
– Ты не можешь бросить учебу в таком колледже.
По тону матери можно было подумать, что Тесс грозит ей самоубийством.
– Я брошу учебу, мама, если не перееду из «Квадрата».
Тесс задержала дыхание, боясь, что на другом конце провода будет слышен стук ее сердца. Она не любила огорчать мать. И все-таки вечно ее огорчала.
– Хорошо, Тесс. Утром я обо всем договорюсь.
Положив трубку, Тесс обняла подушку и изо всех сил прижала ее к груди. Она пообещала себе, что еще раз попробует перебороть свое настроение. Она останется в колледже, а когда на следующий год Питер вернется в Амхерст, она будет носить комбинезоны из синтетики и подкрашивать ресницы тушью «соболиный мех». Может случиться, что Питер полюбит ее. Тогда наконец она сделает свою мать по- настоящему счастливой.
В следующую субботу Тесс собрала вещи и переехала на четвертый этаж общежития Моррис-хаус. Здание было старым, туалеты и ванные наперечет, а стиральные машины в подвале можно было сдавать в музей как экспонаты некой далекой эпохи. Большинство девушек почти не пользовались косметикой и носили линялые джинсы и мужские фланелевые рубашки.
Тесс как раз вешала занавески на окна в своей новой комнате, когда кто-то постучал в незапертую дверь. Она обернулась, не слезая со стула, и увидела ту самую девушку, с которой познакомилась на лекции по английскому языку.
– Как? – удивилась Тесс. – Ты что, здесь живешь?
Девушка кивнула и удивилась в свою очередь:
– А я думала, ты живешь в «Квадрате».
– Там слишком шумно. – Тесс слезла со стула. – Я забыла, как тебя зовут.
– Чарли. Чарли О’Брайан.
– Ага, Чарли. Теперь вспомнила.
– Хочешь, я помогу тебе с занавесками? – предложила Чарли.
Тесс улыбнулась. В «Квадрате» ей никто не предлагал никакой помощи. Определенно ей тут понравится.
– Спасибо, я уже все сделала. А где твоя комната?
– Напротив через коридор. Двойная.
– Прекрасно. Ты будешь помогать мне с грамматикой.
Чарли рассмеялась.
– Я собираюсь сегодня купить пиццу. Может, зайдешь ко мне?
– С удовольствием. Почему бы и нет. У тебя есть соседка?
Чарли секунду помолчала.
