Это открытие поразило ее, как неожиданный удар крученого мяча.
Я люблю его душой и телом, люблю в нем все.
Он ждал ответа, недоуменно приподняв брови, заложив руки в карманы. Думает, я откажусь, догадалась Бренда.
– Дети очень любят рождественское представление, – сказал он. – В том числе и наши.
Наши? Он говорит обо всех детях его прихода? Или все же имеет в виду Эми и Энни, заботу о которых возложил и на нее? Бренда не решилась попросить уточнения, слишком больно было бы разочароваться.
– Вы хотите сказать, – осторожно спросила Бренда, – что Эми и Энни тоже будут участвовать?
– А как же! Энни наконец-то доросла до того, что будет ангелом. – Губы его тронула улыбка. – А Эми уже дослужилась до роли старшего пастуха.
– Сколько же детей вы возьмете на разные роли?
– Всех, кто захочет. Может, в этом году их будет полсотни.
– Но это же огромное мероприятие, Хэмиш! – воскликнула она.
Он улыбнулся таинственно, словно она ворковала ему на ухо.
– Вы правы. Собираемся затмить такое же представление в Новом Орлеане.
Бренда зажмурилась. В душе ее боролись восторг и страх.
– Ну, хорошо, а что же должна буду делать?
– Откройте глаза, Бренда, – прошептал он; повиновавшись, она увидела, что он стоит к ней вплотную, но руки все так же засунуты в карманы. Он склонился еще ближе; Бренда испугалась, что он поцелует ее, и была раздосадована, когда этого не произошло. – Спросите у Эми.
– У Эми?
– Ну да. Эми будет вами руководить. Она все знает наизусть, например кто должен быть в каком костюме. И, разумеется, позвоните Тэмми. Я уверен, что вам представится возможность проявить свои таланты. – Он смотрел на нее, не отрываясь, словно хотел внушить ей гораздо больше, чем мог произнести.
– Какие таланты? Он ухмыльнулся:
– У вас их вагон и маленькая тележка.
У Бренды участился пульс, кровь зашумела в ушах. Такие слова, конечно, очень приятны, но ей захотелось совсем иного. Захотелось увидеть любовь в его глазах, услышать ее в голосе, угадать в сердце. Безнадежно. Мне никогда не подняться до уровня его покойной жены или Тэмми Бенц – этих бесконечно терпеливых, податливых, как воск, женщин, – иными словами, таких, какими и должны быть настоящие пасторши.
Бренда опустила глаза, чтобы Хэмиш не догадался, о чем она думает. Глаза выдадут всю любовь, боль и злость, борющиеся в ее душе. Он никогда ее не полюбит, никогда на ней не женится.
– Я помогу вам с этим дурацким представлением, – сердито бросила она. Взяв костыли, она отодвинула его с дороги и захромала к лестнице.
* * *
Наступило утро. Хэмиш не был уверен, что Бренда захочет с ним разговаривать после того, как ушла спать такая разъяренная. Видимо, надо быть с ней деликатнее. А может, стоит прямо сейчас освободить ее от «дурацкого» представления?
Однако ему, в самом деле, нужна помощь. Тэмми Бенц – способная женщина, но сейчас, беременная, разрываясь между основной работой и церковными обязанностями, вряд ли она это осилит. А меньше чем за месяц до Рождества едва ли удастся найти ей замену. Сам он был не в курсе всех подробностей представления, но знал, что подготовка всегда занимает уйму времени.
Хэмиш слышал голоса девочек и Бренды, доносившиеся из кухни, разговор перемежался смехом. Какое-то время он слушал, прислонившись к стене и закрыв глаза, чтобы лучше представить себе девушку. Когда она говорит, ее зеленоватые глаза горят огнем, мягкие каштановые волосы взлетают при каждом повороте головы, а улыбка могла бы украсить обложку модного журнала. Одно слово – красавица.
– Я – ангел! – прокричала Энни, перекрывая голоса других.
– В прошлом году Майкл был одет как настоящий пастух, – возбужденно говорила Эми, – на нем была настоящая жилетка, без рукавов и такая… рваная внизу. И еще свитер наизнанку, а вокруг пояса веревка.
– Как ты думаешь, он одолжит тебе свой костюм? – спросила Бренда.
Хэмиш поморщился, зная ответ.
– Да нет, нет! – закричала Эми. – Я хочу быть в своем. Каждый сам делает себе костюм.
– Понимаю. А кем будет Майкл в этом году?
– Хозяином гостиницы. А в следующем, если будет хорошо себя вести, его назначат Главным волхвом.
– Я – ангел! – напомнила Энни.
– А что носят ангелы? – спросила Бренда.
– Лозовое! – закричала Энни.
Прозвучавший в ответ тихий смех Бренды поразил Хэмиша в самое сердце. Такие теплые, глубокие
