Анна взяла в ладони его лицо и расцеловала в обе щеки.
– Все это очень просто. Просто на все нужно говорить «нет».
– Но это же ложь! Смертный грех!
– Господи! – весело воскликнула Анна. – Какой ты стал правильный! Разве ты никогда раньше не лгал?
– С тех пор, как принял священный обет, ни разу. Анна ласково ему улыбнулась.
– Тебе не нужно будет лгать. Просто выполни мою последнюю просьбу, малыш. А потом, я обещаю, мы вернемся в нашу деревню.
– Ты уже мне это обещала и раньше.
– Теперь я клянусь могилой нашей матери.
Янг уже не был ребенком, которым она крутила, как хотела. К тому же он больше не доверял сестре. Его подозрения подтвердили старшие монахи, перед которыми он исповедывался.
– Твоя сестра одержима нечистой силой, – сказали они ему. – Ее душа стала добычей лисьих когтей, и она никогда не узнает мира и покоя, пока поселившийся в ней зверь не будет с молитвами изгнан. Постарайся добиться ее доверия и делай все, что мы тебе прикажем, и тогда она сможет очиститься от греха.
Янг вспомнил это и спросил:
– О чем ты хочешь просить меня в последний раз?
– Всему свое время, – ответила Анна, – ты должен запомнить: раз я дала тебе обещание, я его выполню, мой Маленький Брат.
После того, как Янг отправился обратно в Лантау, Анна достала из ящика ключ от порохового завода, который она украла с джонки Эли. Она положила его в пакет с запиской на английском языке:
«Это ключ от порохового завода Стэнли и карта, где указано его местоположение – недалеко от деревни».
Подошел час свиданий в «Английском особняке»; одним он был в радость, другим – совсем нет.
– Ты здесь, Мами Малумба? – шепнул Черный Сэм у дверей ее спальни. Его большие серьги блестели в свете луны.
– Я-то здесь, но тебя со мной нет! – ответила ему Мами.
– Открой дверь, а то я ее проломлю.
– Неужели? Если ты считаешь, что в любой момент можешь поманить меня, и я тут же растаю, ты очень ошибаешься.
– Я хочу спеть тебе «Песнь песней» царя Соломона!
– Я слышала этого парня утром, днем и ночью. Мне он уже надоел!
– Сладенькая моя, что я сделал?
– Ты нарушил свое обещание, Черный Сэм. Мой Растус никогда не нарушал обещаний.
– Какое обещание?
– Ты сказал, что придешь послушать, как пастор станет читать Библию, а сам не явился.
– Цветочек мой, я же пират! Меня не было, я был занят грабежом.
– И еще одно: с меня хватит твоих пиратских приключений! Я требую, чтобы ты снял с ушей свои поганые серьги. А пока убирайся, я не желаю тебя видеть.
По другую сторону двери наступила тишина, а потом Черный Сэм сказал:
– Ты же знаешь, что в море плавает много рыбок. Такому парню, как я, стоит только свистнуть, и женщины выстроятся перед ним в очередь.
– Неужели? Теперь позволь и мне кое-что тебе напомнить. Ты мне сам говорил, что, если мужчина попробовал Мами, он уже навечно к ней прикован. Ты не помнишь своих собственных слов?
– Пожалей меня, – молил Сэм. – Ведь уже прошла неделя. Я скоро стану таким же тощим, как монах- пятидесятник!
– Мне все равно, если у тебя останется только кожа да кости. Черный Сэм, ты сюда не войдешь!
Часы на Педдер-стрит пробили час, а Милли и Эли бежали по пляжу острова Грин, держась за руки. Они бежали туда, где резвились два дельфина. Они как будто их ждали и высоко выпрыгивали в воздух из воды.
– Я люблю тебя! Я тебя люблю! – повторяла Милли.
Эли поцеловал ее, и она почувствовала вкус моря в его поцелуе. Они стояли, обнявшись, глядя, как лучи маяка острова Грин перекрещивались над проливом Сульфур.
– Нам нужно радоваться каждой минуте, – сказал Эли. – Когда прибудет новый губернатор, многое изменится.
– Почему?
– Говорят, что он собирается все тут переделать. Для начала он объявит это место особой территорией.
– Нет! Только не остров Грин.
