которая закончилась окружением и уничтожением 6-й армии.
Я прошел к взлетной полосе. Полк, набранный в моем родном городе, входил в состав армии Паулюса. В этом полку служили многие мои одноклассники и друзья детства из Хамельна. Они отняты у своих матерей новым Крысоловом.
Глядя на снежные просторы за окном, я представлял себе могилы – тысячи и тысячи могил, на каждой деревянный крест со стальным шлемом на верхушке – в бесконечно тянущейся русской зиме.
В полдень американские бомбардировщики нанесли первый удар по германскому побережью Северного моря. Мы ожидали этого уже несколько недель. Налеты совершали четырехмоторные тяжелые бомбардировщики «Консолидэйтед либерейтор» и «Боинг-Б17с». «Боинги» нам известны, их по праву называют «летающая крепость». Это не натяжка – у них исключительно тяжелое вооружение, создающее большие трудности для нашего командования.
Наша разведка несколько месяцев доносила сведения об этих огромных самолетах. Понемногу мы осваивали каждую техническую деталь их конструкции. Как истребители, мы интересовались их вооружением. Шестнадцать супертяжелых пулеметов расставлены так, что поле обстрела с самолета лишено мертвых зон.
Я провел много часов, обсуждая с пилотами наилучшую тактику боя с этим самолетом. Мы быстро сделали модели и используем их для демонстрации разнообразных тактических маневров. Каждая минута свободного времени посвящена вычислению оптимальной скорости для разных атакующих маневров. Составлены таблицы дальней стрельбы, нарисованы чертежи и планы, сделаны новые модели.
С момента, когда наша истребительная эскадрилья, расположенная у Ла-Манша, первый раз встретилась с «летающей крепостью» и вступила в бой, постоянно посылаются донесения нашим лучшим летчикам-истребителям для анализа, до самых мельчайших деталей.
Во время налета на цели во Франции были сбиты первая «летающая крепость» и «либерейтор». Так был развеян миф о том, что эти монстры неуязвимы.
Продолжается интенсивный инструктаж летчиков-истребителей, направленных на защиту рейха, их подготовка к грядущим ожесточенным воздушным боям.
Создание сложной сети радиолокационных завес и дополнительных наземных станций, оснащенных системой «Y», а также новейших приемно-передающих радиоустановок очень облегчило обнаружение и перехват самолетов на большой территории.
Мне совершенно ясно, что сегодняшняя первая дневная атака американцев означает новую фазу войны в воздухе.
Вечером я позвонил в свою часть в Джевер. Дитер Герхард и лейтенант Фрей, назначенный командиром, сбили свои первые тяжелые бомбардировщики. Они возбуждены до крайности. Сержант Мюллер был сбит, но спасся, выпрыгнув с парашютом.
Затем я отослал телефонограмму командующему дивизией с прошением о моем немедленном возвращении в эскадрилью. В такое время мое место там, с моими товарищами.
Ночью я улетел в Джевер.
С раннего утра мы были готовы взлететь по тревоге. Служба обнаружения сообщила о большой концентрации вражеских самолетов над Ярмутом.
Мне не терпелось встретиться с ними. Настроение у летчиков прекрасное. Каждый из моих товарищей будет биться с полной отдачей, когда представление начнется.
11.13 – взлет. Через минуту я в воздухе над полем. Одиннадцать моих товарищей летят рядом.
Сообщение с базы: «Малышки в секторе Дора-Норд-пол. Двигайтесь к Ханни-восемь-ноль».
Это значит, что бомбардировщики находятся на востоке от Лейвардена и я должен подняться на высоту 8000 метров.
Вдруг на высоте 5000 метров двигатель зашипел. Самолет не может подняться выше.
Я связался с Дитером, передал ему командование и в бешенстве вернулся на базу. Механики столпились вокруг моего самолета. Что могло случиться с проклятой колымагой?
Оказалось, закупорка насоса мешала доступу топлива в двигатель на большой высоте. Механики работали как бешеные над устранением неполадки.
Через 13 минут я снова в воздухе.
«Вражеские самолеты в зоне Фридрих-Паула».
Это далеко на юге. Я увеличил скорость. Теперь двигатель работает прекрасно. На высоте 7000 метров вошел в зону облаков. Я должен найти моих товарищей.
8000 метров.
«Малышки в зоне Густав-Паула».
Мерзавцы направляются на юг, они в 40 метрах от меня.
«Следуйте курсом два-ноль».
Что за черт?! Почему я должен поворачивать назад? Сомневаясь, я полетел в обратном направлении. На мой запрос с базы пришло приказание на посадку.
Я сел в 12.58. Через две минуты появились мои товарищи, они тоже зашли на посадку.
Позвонил лейтенант Крамер, дежурный. Он сообщил, что, достигнув южного побережья, американцы развернулись и полетели обратно. Сообщений о бомбардировке не поступало.
У меня не было времени даже на то, чтобы выругаться. В 13.08 я должен лететь на очередное сопровождение конвоя. Эту монотонную работу я ненавижу.
Что за день!
Я чувствую неистовое желание схватиться со стаей американцев. Погода прекрасная, небо чистое и безоблачное.
Над Ярмутом полное спокойствие.
Летчики, закутавшись в одеяла, греются под лучами весеннего солнца. А я, прищурившись, лениво рассматриваю небо.
Из двух огромных колонок доносится танцевальная музыка. Мы наслаждаемся музыкальной программой Би-би-си для немецких солдат. Когда диктор начал пропаганду, раздались иронический смех и аплодисменты.
– Заткни пасть, парень, давай музыку!
Неожиданно музыка стихла.
Внимание! Всем внимание! Лейтенант Кноке к телефону!
Это вызов из штаба дивизии: вражеские самолеты замечены в секторе Дора-Дора. Значит, янки готовятся к атаке на Ярмут.
В 10.50 нам приказано находиться в готовности. Янки направляются к Вильгельмсхафену.
10.55. Тревога!
Люки закрыты. Механики заводят стартер. Мой двигатель завелся сразу. Я посмотрел, как обстоят дела у других.
Все прекрасно! 12 самолетов взлетели одновременно в правильном строю.
Я включил радио и вызвал базу:
«Ельба-один вызывает Бодо. Ельба-один вызывает Бодо. Прием. Прием».
«Бодо – Ельбе-один, Бодо – Ельбе-один. Прием».
Связь с землей хорошая. Мы быстро поднимаемся на высоту 8000 метров.
«Малышки в зоне Антон-Квелле-восемь».
Я повернул налево. Наши самолеты оставляют полосу дыма на голубом небе. Вдруг я заметил вражеские самолеты.
Это было впечатляющее зрелище. Около 300 бомбардировщиков, собранных в одном строю, напоминали гроздь винограда.
Я проверил оружие и прицелился.
Враги в нескольких километрах от нас, направляются на юг. Я сообщил о своих наблюдениях на базу. Сейчас их строй превратится в растревоженный пчелиный улей, я не могу удержаться от улыбки, вообразив эту суматоху.
