встретили на планетах Лиого сверхукрепленные оборонительные рубежи, заградительные позиции колоссальной протяженности и плотности.
Боевой флот лиогян насчитывал тысячи добротно оснащенных звездолетов, под ружьем находилось до полутора миллиардов человек. Привыкшие с пеленок к слову «война», лиогяне и из космоса ждали только агрессивно настроенных чужаков. Процесс перестройки их психологии длился более века, и столько же времени потребовалось на установление отношений, основанных на доверии и равноправии. Но и теперь отличительным качеством любого лиогянина оставались задиристость и ранимая гордость.
Большое самомнение, впрочем, было отчасти оправданно: отличные работники, лиогяне детально вникали во все мелочи выполняемой работы. Впитав с поразительной быстротой технические достижения землян и жителей Ариестры, они теперь поражали все Содружество фонтаном изобретений, не требовавших серьезных научных разработок. Именно на Лиого стало возможным создание разработанного в Сиции биоэлектронного агрегата — бэя, способного полностью брать на себя задачи по пилотажу космических кораблей. Никто не мог так хорошо, как лиогяне, обслуживать бэи, и в каждом звездолете теперь можно было встретить высокого, с горделивым выражением лица, лиловокожего человека.
Однако из четверки развитых миров Содружества, в которую входили Земля, Ариестра, Сиций и Лиого, лиогяне духовно были все еще наиболее отсталыми. Для многих из них не стало естественным восприятие себя как части единого большого целого. Своя планета и культура казались им обособленными, и, возможно, именно это порождало некоторые шовинистические черты, проскальзывавшие в манере поведения и мыслях. Технические успехи последних столетий, казалось бы, давали возможность говорить о «сверхбыстром» по сравнению с другими культурами прогрессе. «Если бы не случайность, — говорили лиогяне, — позволившая землянам ненадолго опередить нас, Лиого стал бы первым среди равных в Содружестве!» «Молодая тройка», как называли недавно вошедшие в состав Содружества миры Джозлуса, Шагара и Тарга, конечно, была намного более отсталой духовно по сравнению с Лиого. Смена старых воззрений, ломка экономических и социальных отношений рождали массу конфликтных ситуаций не только в самих молодых мирах, но и во всем Содружестве в целом. Проблема состояла в том, что из новооткрытых миров начался приток людей с типом психики, давно канувшим в историю. С тех пор начались большие заботы у сотрудников Внутренних Бюро, у Омега-корпуса, Почти забытое слово «преступление» зазвучало с новой силой. Тем не менее граждане Шагара, Джозлуса и Тарга получили право беспрепятственного допуска на планеты развитых миров, большие группы молодежи специально направлялись в учебные заведения Земли, Ариестры, Сиция и Лиого; сотни тысяч добровольцев полетели в новооткрытые миры для оказания бескорыстной помощи собратьям. Содружество сознательно пошло на это, невзирая на то что проникшие в космическое пространство преступные элементы молодых миров занимались контрабандой и воровством, нередко сбивались в организованные банды серкеров — пиратов космических просторов.
Встретившись на Додарбе с явными признаками серкерской группировки, Илью теперь неприятно поразило наличие лиогянской структуры. Если стержнем организации стали лиогяне, это могло вьшиться в весьма неприятные формы. Один маньяк, решивший вернуть Лиого «былую славу», обретя помощников в лице таргян, шагарцев или выходцев с Джозлуса, мог принести достаточно много хлопот. И потому вовсе не странно, что банда на Додарбе смогла возникнуть здесь так быстро и незаметно. Непонятно другое: ее философской основой стала доктрина лиогянина Блосса. Как серкеры сумели приспособить к своим нуждам миролюбивый блоссизм, прикрыть им низкие цели?
Илья переглянулся с Кристофером и понял, что ариестрянин думает о том же.
— Каковы их задачи, — тихо спросил Шанс, — если они стараются удерживаться от простого грабежа?
— Необычно и то, — отозвался Моросанов, — что они базируются в малопосещаемом месте.
Крис нагнулся к контейнеру, Илья последовал его примеру. Они поднялись по лесенке и осторожно втащили металлический ящик в рубку.
На лобовом экране светлыми полосами слоились облака. Яркий насыщенно-желтый диск звезды Шичи почти касался горизонта, и тени от проносившихся внизу барханов стали длинными и глубокими. «Черепаха» шла быстро. В таком темпе до убежища оставалось не более четырех часов лета. На место они прибудут уже глубокой ночью, ведь сутки длятся на Додарбе восемнадцать часов.
Вход в убежище можно будет отыскать только на рассвете.
Сидевший в пилотском кресле Хеликс бросил задумчивый взгляд на контейнер. Илья и Крис расположились рядом.
— Он здесь, — медленно произнес Йоронг, — я его чувствую.
— Будем вскрывать? — Крис вопросительно посмотрел на Илью.
— Конечно.
Кристофер склонился над ящиком. Шов между крышкой и корпусом контейнера был идеально тонким. Никакого намека на замок — только странные сквозные отверстия по бокам, которые Крис заметил еще тогда, когда сидел в багажнике.
— Интересно, — холодно произнес Шанс. — Такой системы я еще не видел.
Илья посмотрел на Йоронга. Таргянин, казалось, ушел в себя, прикрыв глаза. Он был единственным из них, кто уже видел уирда. Моросанов почувствовал, что Хеликс очень напряжен. Напряжение передалось и ему.
— Без схита не обойтись, — промолвил Крис.
— Неверно. — Незнакомый голос с трудом пробился из контейнера. — Капкан открывается через дыры.
Илья замер. Вздрогнул от неожиданности ариестрянин.
— Дыры для пальцев. Только для человека, — повторил кто-то из контейнера.
Реакция Кристофера была молниеносной. Через мгновение, щелкнув, отвалилась вбок тяжелая крышка, и перед ними появился необыкновенной величины багровый мямар. Странный мямар, умеющий говорить на человеческом языке.
— Что? — недоверчиво переспросил Моросанов.
— Мы их не убивали.
— Невозможно поверить. — Хеликс говорил очень напряженным голосом. После случая у красной пирамиды он с явным подозрением относился к Арклу.
— Это усыпление.
— Вы считаете себя вправе усыплять людей? — Слово «усыплять» Крис произнес с иронией.
Илья вспомнил переданные Крисом слова лиогянина Батрика: «Помните на Додарбе, что вы прежде всего люди». Он почувствовал в груди тот же холодок недоверия к уирду.
— Правильно, что внесли их в Длор, — сказал тот.
— Они не спали, — ледяным тоном сказал Хеликс. — Ни дыхания, ни пульса.
— Они были люди, — процедил сквозь зубы Крис.
— Оставим эмоции, — предостерегающим тоном сказал Илья.
С уирдом стоило быть поаккуратнее.
— Они были люди, — повторил Крис.
— Нам важно другое, — напомнил Моросанов. — Кто были эти люди и какого рода контакт у вас с ними?
Уирд напряженно замер. Он сидел в кресле, переводя взгляд с одного человека на другого. Илье показалось, что тот чувствует себя достаточно неуютно, но в то же время словно бы заранее уверен в исходе этой беседы.
Сходство с мямаром действительно поразительное, и, если бы не цвет и внушительные размеры Аркла, отличить его от ариестрянского животного было бы почти невозможно.
— Буду рассказывать много. — Глаза уирда сверкнули внутренним огнем. У него были очень странные интонации — конец каждой фразы опускался вниз и словно пропадал в инфразвуковом диапазоне. Возможно, спектр его голоса был шире, чем воспринимало человеческое ухо.
Моросанов уже успел прощупать уирда и обнаружил его невероятную биоэнергетичность. Центр энергетической структуры располагался у него в крупной шишке между ушами. С Арклом стоило держаться начеку. Не исключено, что при желании он мог обездвижить всю группу.
