реальности.
— Не в том смысле… — спохватился Дмитрий. — Не в том, что сам Джонатан слепил этот горшок. А в том, что он, горшок этот, сам собой слепился…
— Ах вот как… — протянула Микаэлла, приглядываясь к странному предмету. — Это он сам тебе сказал?
— Больше некому, — пожал плечами Дмитрий. — Мне пришлось выменять у него эту штуку. Но никто толком не знает, зачем она нужна. Если хочешь поподробнее, то налей чаю…
Имя Рафаэля Фландерса не столь уж и глубоко потрясло Мику. Как, впрочем, и вся история Джокера — точнее, та ее часть, которую Дмитрий сподобился услышать от сэра Стрита. Дослушав его несколько сбивчивый пересказ, она разлила по чашкам остатки заваренного чая, и так, с чашками в руках, они и перебрались вновь в мастерскую. Шишелу кроме чашки пришлось тащить с собой и отлитую из металла и керамики скульптурную карикатуру на своего Коннетабля.
Микаэлла не стала тратить время даром. Она быстрыми, хорошо отработанными движениями расставляла на своем «верстаке» всяческие инструменты, аппараты и аппаратики, не тратя и секунды на раздумья, где они могут находиться, притом, что никакого порядка в мастерской не наблюдалось даже в виде слабой тенденции.
— Сажай сюда эту куклу, — распорядилась Микаэлла. — Пока придерживай вот так…
Она принялась прилаживать датчики по всему корпусу нелепого изваяния. Потом принялась выполнять некий нелепый обряд: щелкая клавишами старенького настольного компа, присоединенного к паутине этих датчиков, подкручивая верньеры каких-то весьма допотопного вида устройств и просто поводя в воздухе предметами, мало напоминающими приличное научное оборудование.
Это ее занятие заняло довольно много времени. Однако удовлетворения, видно, не принесло. С озадаченным видом Микаэлла присела на краю рабочего стола и вперилась в странную куклу невидящим взглядом. Потом снова активно принялась за дело, только для того, чтобы через неполный час снова впасть в такое же оцепенение.
— Что-то не ладится, Мика? — осторожно осведомился Шаленый, как будто он мог чем-то помочь своей — теперь уже давней — подруге в той незадаче, что явно повергла ее в растерянность.
— Видишь ли, Дмитрий, — отозвалась Микаэлла. — Тут что-то странное…
Шишел мог вполне резонно возразить, что в делах, связанных с Магией, нестранных моментов, как правило, не попадается. Так уж получается. На то она и Магия. Но промолчал. Только видом своим показал, что ждет хоть каких-то разъяснений.
— Во-первых, это что-то очень сложное, — определила Микаэлла. — И оно работает. И сдается мне, что работает вполне исправно. Нет оснований думать, что вещь сломана. И это вовсе не работа Предтеч. Это вообще не Магия.
«Вовсе не Магия… — в сотый раз за этот вечер повторил Шишел, обращаясь сам к себе. — А если не Магия, то что же?»
Так или иначе, а промашка у него вышла нешуточная. Получалось, что он ни за что подставил своего Коннетабля. Хотя сам сэр Джонатан, собственно, и виноват в том, что объявил Джокера предметом Магии. Надо же проверять подобные вещи! Но… Но ведь он-то принял эту игрушку из рук Фландерса. А кто, как не Рафаэль Фландерс — один из самых крупных авторитетов в области Магии Предтеч, был живой гарантией того, что ошибки тут быть не могло! Но точно такой же гарантией для Шишела были слова Микаэллы. В период его не слишком удачного пребывания на Терранове она помогла ему осуществить один довольно дерзкий план. И в мастерстве и знаниях столь молодой на вид особы Дмитрий не сомневался. Противоречие это не давало ему покоя. Тем более что Микаэлла не спешила пускаться в обстоятельные объяснения, касающиеся обнаруженных ею фактов. Что-то отвлекало ее. Она нервно «смолила» самокрутку с черным табаком и запивала частыми глотками крепчайшего чая. И чай, и табак были местного производства и могли нормальным человеком потребляться только этак вот — в высокой концентрации и молниеносно, как лекарство.
— Вот что… — поскреб в затылке Шишел. — Тебе, я вижу, не до меня сейчас. — Я потом, когда все наладится… А пока сам попробую разобраться. Что там Фландерс на Скимитаре понаоткрывал…
— Что наладится? — нервно вскинулась Микаэлла. — Ладно… Действительно… У меня сейчас не все «окей». Но ты тут ничем помочь не можешь. Ты меня извини. Пожалуй, мне надо трогаться. По делам. А насчет Фландерса… Где-то у меня было…
Девушка углубилась в недра мастерской и принялась энергично копаться в одном из беспорядочно расставленных по ней шкафов. Затем — в другом. Наконец нашла что-то, что ее удовлетворило. Она подошла к рабочему столу и бросила перед Шишелом две стандартные карточки для лазерной записи.
— Вот, забирай… Мне эти мемуары — ни к чему. Одно время скандальное было чтение. Это те самые дневники Фландерса, которые уперли у него из компа хакеры. Да-да, те самые. Похоже, ты там кое-что сможешь про своего Джокера найти. Но они стремно очень написаны. В основном мало кто из этой галиматьи что понял…
— А сам Фландерс? — поинтересовался Шиш ел, крутя в руках врученные ему карточки. — Он-то сам на эту тему, кроме как в дневниках, чего-нибудь сказал?
Микаэлла неопределенно повела головой, словно уклоняясь от докучливой мухи.
— Фландерс сейчас живет на Речном острове, отшельником. И всех посылает… Легко понять куда. Иногда — особо упорным — поясняет, что, по его мнению, Человечество не доросло не только до Магии Предтеч, но и до собственных высоких технологий. И, скорее всего, не дорастет никогда. Мол, не те мы существа оказались. Не на те цели ориентированы. А поэтому снес он результаты своих научных исследований на помойку и занялся чем-то вроде выращивания капусты…
— Ну я пошел, — вздохнул Шишел и принялся упрятывать свое подозрительное приобретение все в тот же рюкзак-переросток. — Прости уж, что пришел не вовремя… Отвлек…
— Это хорошо, что отвлек, — угрюмо бросила Микаэлла, натягивая штормовку. — Ну и погодка на улице. До площади Эпидемий не подбросишь?
— Нет проблем! — заверил ее Дмитрий.
Высадив Микаэллу у дома, где обитал кто-то из ее приятелей, вдруг понадобившихся ей в эту ненастную ночь, Шишел некоторое время задумчиво смотрел ей вслед. Он размышлял над тем, что это, по сути дела, и по его вине девушка испортила себе судьбу. Да-да, как один из первооткрывателей Заразы, он нес ответственность за то, что Микаэлла вместо спокойной и обеспеченной жизни на благополучной Терранове выбрала иную участь. Вместе с десятками тысяч других искателей «иной жизни» она предпочла судьбу иммигрантки сюда, в Закрытый Мир. В котором жизнь, как стало Дмитрию почти кристально ясно теперь, оказалась вовсе не «иной», а скатывалась в уже проторенную колею, хорошо известную по опыту почти любого из Обитаемых Миров Федерации.
Впрочем, для Микаэллы, как специалиста по Магии, Закрытый Мир, насквозь пропитанный Магией Предтеч, возможно, открывал более заманчивые перспективы, чем для обычного переселенца.
Шишел вздохнул и поглядел на торчащего из рюкзака Джокера. Тот был неподвижен. Кукла куклой… И все-таки надо завтра же вернуть его Коннетаблю и объяснить пикантность ситуации.
«А не поздно будет завтра-то?» — вдруг подал голос его неожиданно проснувшийся внутренний демон.
Нестись дождливой ночью вдоль далеко не дружелюбных Трясин в Стриткасл Шишелу не улыбалось. К тому же припомнилось то обстоятельство, что где-то притаился и жаждет поквитаться с ним братец по собственной дури богу душу отдавшего Фого. Может, как раз — на ночном Тракте.
«Нет, — мысленно уведомил зловредного Хого Шишел. — Не поеду я в ночь с тобой на свиданку. Чай, не сдурел еще. Утопися лучше, милый друг, в трясине своей!»
Внутренний демон то ли в силу своего возможного дара ясновидения, то ли в силу совпадения попенял ему в том смысле, что кому быть повешенному, тот уж никак, даже при всем желании, не утонет.
«Да будет тебе! — прицыкнул на не вовремя высунувшегося из глубин подсознания собеседника
