подумал, что она тут лучше подходит.
– Сейчас вы впервые ступите на таинственную планету, – продолжал новый голос Эдди. – Укутайтесь потеплее и не смейте трогать руками всякую гадость.
Библброкс нетерпеливо постучал по люку.
– Похоже, я ошибся, – посетовал он, – лучше бы мы взяли логарифмическую линейку.
– Так! – стальным тоном рявкнул компьютер. – Кто это сказал?
– Пожалуйста, открой нам люк, – вежливо попросил Зафод, стараясь держать себя в руках.
– И не подумаю, пока вы не признаетесь, – отчеканил Эдди.
– О Боже… – Форд привалился к переборке и принялся считать до десяти. Он отчаянно боялся, что разумные формы жизни разучатся это делать – ведь только считая, люди способны выказать свою независимость от компьютеров.
– Ну же! – подстегнул Эдди.
– Компьютер… – начал Зафод.
– Я жду, – перебил Эдди. – Я могу ждать весь день, если надо.
– Компьютер… – опять начал Зафод. Он лихорадочно подыскивал какой-нибудь веский довод, чтобы сразить соперника логикой, но решил не обременять себя игрой на чужом поле. – Если ты сейчас же не откроешь люк, я раскурочу твои внутренности и запрограммирую тебя большущим топором, ясно?
Наступила тишина.
Наконец Эдди, потрясенный до глубины души, тихо промолвил:
– По-моему, наши отношения оставляют желать лучшего.
И люк отворился.
Глава 20
Пять фигурок тоскливо плелись по безжизненной равнине. Кое-где – бледно-бурой, а на остальное-то и смотреть было тошно. Путники брели словно по давным-давно высохшему болоту, покрытому толстым слоем пыли.
Зафод был в подавленном настроении. Он шел поодаль, а потом и вовсе скрылся за небольшим холмом.
Пронизывающий ледяной ветер пробирал до костей и щипал глаза, от разреженного воздуха першило в горле, но Артур благоговейно озирался.
– Поразительно…
– Вонючая дыра, если хочешь знать мое мнение. Кошачий помет и то интереснее, – угрюмо сказал Форд.
Он был сильно раздражен. Из всех планет в Галактике – экзотических, кишащих жизнью – его угораздило попасть именно сюда! После пятнадцатилетнего заточения!.. Даже паршивой палатки с гамбургерами здесь днем с огнем не сыскать. Форд нагнулся и подобрал холодный комок земли, но не увидел под ним ничего такого, ради чего стоило лететь тысячи световых лет.
– Нет, – запальчиво восторгался Артур, – ты не понимаешь. Я впервые стою на поверхности чужой планеты! Целый неизведанный мир! Жаль только, что такой унылый…
Вскоре они подошли к Зафоду Библброксу. Тот остановился у края большой ямы – эдакого кратера ста пятидесяти ярдов в поперечнике.
– Смотрите, – сказал Зафод, указав вниз.
На дне кратера лежала разбитая туша одинокого кашалота, который прожил так мало, что не успел даже разочароваться в жизни. Наступившую тишину нарушали лишь непроизвольные всхлипывания Триллиан.
– Хоронить его, полагаю, не надо? – пробормотал Артур и тут же пожалел об этом.
– Идем, – сказал Зафод и начал спускаться по склону.
– Что, туда? – с отвращением выдавила Триллиан.
– Да, – буркнул Зафод. – Идем-идем, я хочу вам кое-что показать.
– Мы и так видим, – содрогнулась Триллиан.
– Не это, – скривился Зафод. – Кое-что другое. Я нашел путь внутрь.
– Внутрь?! – в ужасе вскричал Артур.
– Внутрь планеты! Подземный ход. Когда кашалот упал, своды обрушились, и сейчас мы войдем туда, где пять миллионов лет не ступала нога ни одного живого существа, – в толщу самого времени.
Марвин иронически замычал.
Брезгливо морщась, путники спустились на дно кратера, изо всех сил стараясь не смотреть на его несчастного создателя.
– Жизнь! – меланхолически произнес Марвин. – Можно ее презирать, можно не замечать, но любить?!
Зафод расчистил проход в туннель и посветил туда фонариком. Из мрачных недр повеяло затхлым воздухом.
– Легенды гласят, что магратейцы жили большей частью под землей.
– Почему? – удивился Артур. – Поверхность была перенаселена? Или отравлена?
– Вряд ли, – пожал плечами Зафод. – Думаю, просто им наверху не очень-то нравилось.
– Ты уверен, что нам стоит туда лезть? – спросила Триллиан, нервно вглядываясь во тьму. – Один раз на нас уже напали.
– Послушай, детка, говорю тебе: на всей планете нас только четверо, и больше ни души. Эй, э-э… землянин!
– Артур, – напомнил Артур.
– Вот именно… Ты посторожи здесь с роботом у входа, хорошо?
– Посторожи? – переспросил Артур. – Зачем? Ведь, кроме нас, на планете никого нет.
– Просто так, знаешь, для спокойствия. Хорошо?
– Для моего спокойствия или для твоего?
– Ну и молодец. Все, идем.
Зафод, пригнувшись, скользнул в туннель, за ним последовали Триллиан и Форд.
– Чтоб вам тошно было! – в сердцах воскликнул Артур.
– Не волнуйся, – заверил его робот. – Будет. Артур в припадке раздражения несколько раз обошел вокруг кратера, потом решил, что могила кашалота не лучшее место для прогулок, и устало опустился на землю.
Марвин окинул его выразительным взглядом и демонстративно отключился.
Зафод быстро шел по туннелю. Он был взвинчен, но виду не подавал, целеустремленно шагая вперед и посвечивая в разные стороны фонариком. Стены, холодные на ощупь, были выложены кафельной плиткой.
– Ну, что я вам говорил? – повторял Зафод. – Обитаемая планета Магратея.
И продолжал уверенно шагать по заваленному мусором кафельному полу.
Триллиан казалось, что она в лондонской подземке – только, пожалуй, в более чистом ее варианте.
Время от времени на стенах вместо плитки появлялись мозаики – простые, строгие узоры, выполненные в ярких тонах. Триллиан остановилась и внимательно рассмотрела одну из картин, но не смогла постигнуть ее смысла. Она обратилась к Зафоду:
– Ты не знаешь, что эти странные символы значат?
– Полагаю, просто какие-то странные символы, – бросил Зафод, едва удостоив их взглядом.
Триллиан, пожав плечами, поспешила за ним.
Порой слева и справа открывались маленькие комнатки, заваленные компьютерным хламом. В одну из таких клетушек Форд и затащил Библброкса, чтобы спокойно поговорить. Подошла Триллиан.
– Послушай, если это Магратея…
– Ну, – перебил Зафод. – Ты голос слышал?
– Хорошо, допустим, я согласен. Но как, во имя Галактики, ты ее отыскал?! Не в атласе же звездного неба?
– Кропотливые исследования. Правительственные архивы. Сыскная работа. Несколько счастливых
