оживился: – Хотя, может, следовало бы сказать Иллиану, что, по-вашему, это так.
– Иллиан слишком убежденный рационалист, – печально улыбнулась графиня.
– Страстность только результат бессилия, сударыня. Мне ничего не дают сделать.
– А что бы ты хотел сделать?
«Хочу сбежать на Колонию Бета. Графиня, наверное, поможет. Нет. Я больше никогда никуда не сбегу».
– Я хотел бы вернуться на Архипелаг Джексона и искать Майлза. Я могу работать не хуже агентов Иллиана. Знаю, что могу! Я пытался его убедить, а он… Будь его воля, он вообще посадил бы меня под замок.
– Сейчас Саймон продал бы душу дьяволу, лишь бы остановить мгновение, – сказала графиня. – Сейчас у него внимание не просто рассеивается – оно разбивается на кусочки. Мне его немного жаль.
– А мне – нет. Я у Саймона Иллиана не спросил бы даже, который час. А он бы мне и не сказал. – Марк уставился в тарелку. – Грегор бы тонко намекнул, где поискать хроно. Вы… – сравнение пришло само собой, – вы дали бы мне часы.
– Будь у меня часовой завод, сынок, я бы его отдала весь, – вздохнула графиня.
Марк чуть не подавился бифштексом:
– Правда?
– П… – решительно начала она, но вовремя опомнилась. – Правда – что?
– Лорд Марк – человек свободный? Я хочу сказать – я ведь не совершал преступления на территории Барраярской империи, да? Ведь глупость – это не преступление. Я не арестован.
– Да…
– Я мог бы сам отправиться на Архипелаг Джексона! И пусть Иллиан подавится своими драгоценными агентами. Если… – А, вот в чем загвоздка. Он приуныл. – …если бы купил билет.
Марк замолчал. Все его состояние равнялось семнадцати маркам, оставшимся от купюры в двадцать пять марок, которую графиня дала ему на расходы в начале недели.
Графиня отодвинула тарелку и выпрямилась.
– Мне это кажется не слишком безопасным.
– После того, что ты сделал, дом Бхарапутра наверняка назначил цену за твою голову, – услужливо подсказала Элен.
– Нет… за голову адмирала Нейсмита, – возразил Марк. – И я не намерен возвращаться к бхарапутрянам. – Он настоятельно обратился к графине: – Сударыня…
– Ты просишь, чтобы я финансировала твой шанс на гибель?
– Нет! Шанс на спасение! Я больше не могу… – он бессильно махнул рукой, – жить так дальше. Я не нахожу тут себе места, я сюда не подхожу!
– Не спеши. Со временем все наладится. Пока просто слишком рано, – запротестовала графиня. – Ты здесь так недавно.
– Я должен вернуться. Я обязан исправить свою ошибку. Если смогу.
– А если не сможешь, что тогда? – холодно поинтересовалась Элен. – Улизнешь, пока никто не успеет опомниться?
Она что, мысли читает? Марк весь сжался.
– Я, – выдохнул он, – не…
«…знаю». Он прикусил язык.
Графиня переплела свои тонкие пальцы.
– Я не сомневаюсь в твоем сердце, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Но… ты мой второй шанс. Моя новая надежда, совершенно неожиданная. Я никогда не думала, что у меня на Барраяре может быть еще один ребенок. А теперь, когда Архипелаг Джексона сожрал Майлза, ты хочешь отправиться туда следом за ним? И ты тоже?
– Сударыня, – сказал он отчаянно. – Мама… Я не могу быть твоим утешительным призом.
Ее серые глаза были холоднее зимнего моря.
– Уж ты-то должна понять, – взмолился Марк, – каким важным может оказаться второй шанс.
Корделия отодвинула стул и встала.
– Я… должна это обдумать.
Она вышла из комнаты, так и не пообедав.
– Ну, молодец! – прошипела Элен и выбежала за графиней.
Марк остался один, всеми покинутый, и с горя наелся так, что разболелся желудок. Доковыляв до своей комнаты, он повалился на кровать, мечтая если не заснуть, то хотя бы отдышаться. Но ни то, ни другое не получалось.
В дверь постучали.
– Кто там? – простонал он.
– Элен.
Марк включил свет и сел на постели, подсунув под спину подушку. Он не хотел разговаривать с Элен. И вообще ни с кем не хотел разговаривать.
– Входите.
Она тихонько вошла в комнату. Лицо у нее было бледное и серьезное.
– Привет. Чувствуешь себя нормально?
– Нет, – признался он.
– Я пришла извиниться.
– Вы? Извиниться? Передо мной? За что?
– Графиня… объяснила мне, что с тобой творится. Извини. Я не знала.
Опять препарировали! Только на этот раз в его отсутствие. То-то Элен смотрит на него с таким ужасом!
– А черт. И что она на сей раз сказала?
– Майлз говорил об этом, но не прямо. Я не понимала, насколько это страшно. Графиня сказала мне все. Что с тобой сделал Гален. Как изнасиловал электрошоком и как вызвал… нарушения в еде. И другие нарушения. – Похоже, они с графиней говорили часа два. – И все было специально рассчитано. Вот что самое ужасное!
– Я не так уверен, что с электрошоком было специально рассчитано, – осторожно начал Марк. – По- моему, Гален просто сбрендил. Крыша поехала. Или, может, началось все по расчету, а потом вышло из-под контроля. – Он взорвался: – Черт возьми! – Элен аж подскочила. – Она не имела права обсуждать меня с тобой! Я что, лучшее кабаре в столице?!
– Нет-нет! – Элен замахала руками. – Ты должен понять. Я рассказала ей о Мари, о той блондиночке, с которой мы тебя застали. О том, что, на мой взгляд, произошло. Я обвинила тебя перед графиней!
Марк испуганно замер:
– Я не знал, что ты ей сразу не рассказала.
Господи, что же о нем подумала графиня! Наверное, теперь он ей противен.
Ботари-Джезек изумленно помотала головой:
– Она настолько бетанка! Настолько странная. Настолько непредсказуемая. Она ничуть не удивилась. А потом все мне объяснила, словно мне мозги вывернули наизнанку и хорошенько прочистили.
– Типичный разговор с графиней, – засмеялся Марк.
– Извини, Марк. Я была не права, – отважно сказала Элен.
Он развел руками:
– Очень приятно, что у меня есть такая защитница, но ты была права. Ты тогда все правильно подумала. Меня остановила не порядочность, а условный рефлекс.
– Да нет, я не то хотела сказать. Просто я не должна была так реагировать. Я даже не представляла себе, что тебя воспитывали систематическими пытками. И что ты настолько невероятно сопротивлялся им. Я на твоем месте просто сломалась бы.
– Ну, не всегда все было так уж плохо, – поспешно прервал ее Марк.
– Но ты должен понять, – упрямо продолжила Элен, – что происходило со мной. Это связано с моим отцом.
