Аксагор никак не отвечают!
– Молчи, – государь махнул на сына рукой. – Речь не о тебе с Таани. Эргр Инай с киром Аксагором вели беседы о государстве и власти. И твое счастье, что тебя они еще не посвятили в свои планы. Иначе бы мы разговаривали не здесь и не так.
Эргр Инай пошатнулся и прижал ладони к нижним ребрам.
– Вы больны, эргр Инай? – с тревогой спросил Ша.
Вместо ответа Инай согнулся пополам и боком повалился в ноги государю. Дернулся несколько раз и затих. По подбородку его текла желтая пена.
Государь, только что собиравшийся произнести: «Не всякая болезнь к смерти», – смотрел то на Иная, то на побелевшие трясущиеся губы своего сына.
– Что, Ша, ты никогда не видел смерть вблизи? – спросил он. – А если б на его месте сейчас оказался я, что бы ты делал?
Ша замахал руками и бросился прочь из каюты, ему стало дурно.
Государь позвал охрану. Но прежде чем тело Иная вынесли, поворошил его одежду и отыскал в кисточке на левом сапоге свою булавку. Самостоятельно и случайно в такое место она попасть могла, лишь проделав головоломный эквилибристический трюк. Это было чьих-то рук дело.
Государь сжал теплое тельце булавки в кулаке. В отличие от своего прежнего хозяина, колдовская булавка была жива и довольна своей булавочьей жизнью. Император думал вот о чем: никогда раньше он не унижался до слежки за своими домашними. Но теперь он поставлен в такое положение, когда лишняя щепетильность идет только во вред. Не подложить ли седьмую булавку Ша?..
Окончательно обдумать эту мысль государь не успел, потому что от первого абонента поступил срочный вызов. Аджаннар поторопил телохранителей, сам закрыл за ними дверь и достал из секретера переговорную коробочку. Тихо произнес в нее:
– Слушаю.
– Чем ты там занимаешься?
– Я только что женился, у меня первая брачная ночь.
– У тебя война в савр-Шаддате! Северная армия разбита. Правое Крыло уничтожено, Левое отступает в Агиллею. А в Агиллее мятеж.
– Черт, – сказал государь. – Ты откуда знаешь? От твоего Ардана до Агиллеи три тысячи лиг.
– Эргр Скиллар Скей рассказал. Он сейчас в Ренне. Это с тобой он не разговаривает, а со мной – очень даже.
Государь молчал.
– Ладно, ты не грусти, – посоветовал абонент первый. – Я понял, что был неправ, я приеду. Вместе наведем порядок.
Через десятую часть стражи «Ивис» уже под всеми парусами летел в Столицу, а разговор с киром Аксагором был перепоручен Тайной страже.
Проснулся Нэль оттого, что пригревшегося рядом с ним пса кто-то тащил из постели за задние лапы.
– Ну и компанию ты себе нашел, – произнесла в темноте Шер. – Господин Якс – вор и кобель, каких поискать. Посмотри, с кем ты делишь постель: он сожрал весь твой ужин.
– Я разрешил, – отвечал сонно Нэль.
– Мы почти в Столице, пора вставать.
– Уже?
– В Царском Городе выспишься.
– А где государь?
– А он тебе нужен?
– Нет.
– Так зачем же ты спрашиваешь?
– Не знаю…
Шер тихонько засмеялась, и Нэль почувствовал ее руки у себя на коленках под одеялом.
– Государю не до тебя, – сказала Шер, и мягкие ладошки двинулись по его ногам выше. – И не до меня. Но нам без него тоже может быть неплохо, верно?..
В первый момент Нэль попытался осознанно воспринимать происходящее. Ему казалось, что он сбежал бы, если б не выпил вечером все оставленное вино. Или оттолкнул бы ее, если бы имел побольше выдержки. Она же была чужая. Совсем чужая и другая. Но когда Шер целиком оказалась под одеялом, расстояние между ними как-то вдруг исчезло и различия мгновенно сгладились. В тех полулюдях, к которым Нэль близко присмотрелся, присутствовало одно ценное качество, которым обделен был Лал: страстность. С ними Нэль не успевал застесняться, вспомнить о совести, о нравственном долге или остыть и подменить изначальные побуждения души и тела тупой привычкой. Он ухватил Шер за мягкие ляжки и посадил ее на себя. А что тут такого? С полулюдьми события шли стремительно. Именно так, как должны идти. Думать было некогда. Думать было незачем. Само собой все получилось так сладко, что Нэль не отказался бы еще разок.
Но на палубе офицеры начали выкрикивать команды, затопали ноги матросов и солдат, заскрипели снасти, поменял курс корабль, и Шер, оглянувшись на иллюминатор, выскочила из постели и засуетилась:
– Мы уже в Столице! Быстрей, быстрей, бегом, бегом! – и стала тормошить Нэля, сознание которого еще пребывало в сладком тумане.
«Если так пойдет дальше, – думал Нэль, пока она его одевала, – мне может здесь даже понравиться». Сейчас он чувствовал себя намного увереннее. Однако государя еще по-прежнему боялся. Настоящую разницу между мужчиной и женщиной Нэль понял: то, что женщина выклянчит лаской, то, о чем таю договорится и обменяет, для мужчины в порядке вещей – просто отобрать.
Дин спал в своем городском кабинете – при свете лампы, в сапогах и не раздевшись. Известий из Эгироссы он не ждал до рассвета, а к сильному нервному напряжению за последнее время притерпелся. Свадьба состоялась, хоть и наспех. В Столице уже нашлись недовольные, говорили: ну кто так женится, все впопыхах, никакого настоящего праздника, никаких ночных гуляний, ни подарков, ни фейерверков, ни застолий. Словно государь себе невесту украл, да и сбежал с нею. Ни к чему хорошему это не приведет. Другие, наоборот, оказались довольны и рассуждали, что не все же денежки из казны тратить на праздники, можно и приберечь на что-то полезное для государства.
Приснилось Дину вот что: на большой площади при стечении народа государь в справедливой маске вешает ему на шею награду за заслуги перед отечеством. Дин смотрел-смотрел, который из государей под маской – Аджаннар или Шаджаннар, – ничего не понял и проснулся. Взглянул на часы: без четверти вторая стража ночи. Сон был вещий, это ясно. Очень четкий и последовательный, будто наяву. Дин усмотрел в этом хорошее предзнаменование. Потянулся к колокольчику, чтобы вызвать слугу, а тот вдруг сам вошел. Парусник «Ивис» только что прибыл в Порт.
Господин Дин пригладил волосы и взял белую рысью маску. Для Царского Города его пропуск был действителен днем и ночью. С Ман Мираром дело обстояло хуже. Для того чтоб проникнуть в кабинет государя за указом о назначении Волка Первым министром, пришлось унизиться до подделки подписей и печатей. Хорошо еще, что бдительность охраны в моменты отсутствия государя в резиденции слегка ослабевала.
Дину хотелось зайти перед отъездом к жене и сыну, но он подумал, что этот визит слишком походил бы на прощание. А ему нужно было, чтобы сон сбылся. Поэтому он прощаться не пошел.
Нэль не понимал, куда полулюди постоянно торопятся. Шер объяснила, что при государе всегда так. Государь не может ждать. Как он говорит – так и надо исполнять, и хоть из кожи выпрыгнуть при этом. Нэль спросил: «Зачем такое сопровождение – целая армия вокруг?» Шер засмеялась и сказала: «Чтобы привлечь внимание».
Нэль подумал, о чем бы спросить еще. Его интересовала жизнь при дворе – пусть на время, но под нее надо будет подстраиваться. К своим Нэль собирался вернуться героем.
Государя он видел мельком, и опять без лица – в маске. Но то, что государь сильно на всех зол, понятно было по его приближенным.
