сказала:
– Никуда я не пойду.
– Госпожа Ариетта, вы не понимаете: с «Тезеем» без нашего надзора будут работать чужие люди. Даже не люди, а, скорее всего, елонцы. Вам нельзя оставаться здесь.
– Нет, это вы не понимаете, господин Быстров. Я не игрушка, чтобы меня по вашей прихоти то таскать за собой, то бросать где вздумается, – дочь Фаолоры, демонстративно потеряв интерес к землянину, снова вернулась к журналу «Geo».
– Я прошу вас, Ариетта, будьте благоразумны. Оставить вас здесь я никак не могу. Может быть, мне не ремонтировать корабль?
– У меня одно условие, – наследница перевернула страницу и принялась разглядывать фотографию земного вулкана.
– Какое? – спросил Глеб, когда пауза слишком затянулась.
– Подойдите ближе, капитан, – она поманила его пальцем. – Еще ближе.
Когда Быстров подошел к дивану вплотную и наклонился, пристианка сообщила свое условие:
– Вы меня вынесете из корабля на руках.
– Но это неразумно, Ваше Высочество. Вы – принцесса, наследница престола великой Империи. Вы не смеете появляться таким образом при посторонних. Если наш Агафон и Ивала, могут принять это за шалость, то Орэлин примет как оскорбление.
– Господин Быстров, принцессой мне сейчас быть опасно. Вы понимаете меня? Самое время сменить декорации: происхождение, имя, даже расовую принадлежность. Теперь называйте меня: Дессой Калей. Я – поэтесса с Верлоны. Вы должны поверить в это. Вы верите?
– Да, вы – Десса Калей, – с охотой согласился землянин. – Каким ветром вас занесло сюда с далекой мятежной планеты?
– Сбежала от герцога Флаосара. Это чудовище, домогалось моей любви, – быстро выдумала Ариетта. – Так вы вынесите из корабля меня на руках?
– Вы мне не оставляете выбора, – усмехнулся Быстров.
– Вот и хорошо, капитан. Теперь между нами снова прочный мир.
– Разве между нами была война? – удивился Глеб.
– А разве вы этого не почувствовали? Я была обижена. Вы при галиянке и Орэлине относились ко мне, как к глупой девчонке! Но я уже не девчонка! Мне двадцать два в пристианском исчислении, но, знаете, капитан, при некоторых условиях люди взрослеют очень быстро, – наследница проворно встала и подошла к полке. – Шкатулку с документами заберем с собой.
– Не спешите так, – остановил ее землянин. – У нас есть еще десять минут, пока Ивала и Агафон Аркадьевич устроят андроида на платформе и соберут кое-какие вещи.
– Кстати, вещи… Мое платье изорвано, а в этом, – Ариетта дернула за край летного костюма, тесно облегавшего ее фигуру, – я чувствую себя неуютно. Не одолжите мне пару тысяч экономок на покупку одежды?
– Конечно, Десса Калей. Хотя после ремонта у меня не остается денег на цинтрид, отказать бедной поэтессе я не в праве, – Быстров залюбовался, как она укладывает непослушные волосы перед зеркальной дверцей шкафа.
Ему показалось, будто вокруг ее лица возник и тут же растаял золотистый ореол. Глеб подумал: «в ней действительно не только пристианская кровь; есть в ней что-то непостижимое, привлекающее безумно и пугающее, как слова грозного заклятия в черную ночь».
– Действительно, так плохо с деньгами? – наследница обернулась, обмотав длинный локон вокруг пальца. – У меня есть счета… На несколько миллионов. Но я, разумеется, не знаю шифр-кодов – ими заведовал мой казначей. В крайнем случае, можно связаться с одной из моих резиденций на Сприсе.
– Это исключено. И у Дессы Калей нет резиденций на Сприсе – у нее только неоплаченные счета на Верлоне, и неприятности с мстительным герцогом, слуги которого уже идут по ее пятам. С деньгами мы что- нибудь придумаем, – заверил Глеб. – На станции есть человек, который, пожалуй, согласится дать мне в долг.
– Я готова, капитан, – сказала пристианка, вернувшись к шкатулке. – Можете приступать к выносу моего тела.
Прижав шкатулку к груди, Ариетта стала перед ним, гордо и игриво вскинув головку.
Землянин подхватил ее на руки и спросил:
– А как же с душой?
– Душа моя – дикая птица. Но все зависит от вас, господин Быстров: попробуйте ее приручить, – Ариетта повернула шкатулку и принялась разглядывать изображение Олибрии.
В коридоре возле тамбура Глеб едва не столкнулся с Агафоном, выскочившим из складского отсека.
– Васильевич! – удивился Арканов. – Случилось с принцессой что? Или играетесь?
– Играемся. И это не принцесса, – Быстров слегка встряхнул пристианку. – Это Десса Калей – известная поэтесса с Верлоны. Понятно?
– Ну так! – хмыкнул А-А. – Извините, обознался.
– Господин Агафон, – подала голос дочь Фаолоры. – Бежите скорее вперед и предупредите народ, что сейчас господин Быстров вынесет тело Дессы Калей! Поскорее, пожалуйста. А-то чувствую, у капитана не хватит сил, и он уронит меня на пол.
Неизвестно, что успел сообщить Арканов Ивале и Орэлину, но когда Глеб с наследницей появился на трапе, слуга Олибрии нахмурился и произнес:
– Ваше Вы…
Ивала слегка толкнула пристианца в спину и прервала его речь в зачатке, затем, шагнув вперед, обратилась к капитану:
– У нее что, ноги отнялись? Или гиплин только теперь подействовал?
– У госпожи Дессы поэтический каприз, – объяснил Глеб, опуская пристианку.
– Мы повторим это как-нибудь, – шепнула Ариетта Быстрову, едва коснувшись ногами пола.
– Кэп, если госпожа не может идти, грузите ее ко мне, – оживился Арнольд, призывно махнув с платформы рукой. – Здесь места хватит, – упираясь локтем, он подвинул объемистую сумку Арканова.
– Лежи спокойно, калека! – Быстров пригрозил ему пальцем, оглядел экипаж и активировал команду на браслете: трап медленно убрался, и тяжелая дверь корабля закрылась.
– Вы не волнуйтесь, господин Быстров. У наших ребят большой опыт по работе с такими разведчиками, – сказал ему подошедший елонец. – Когда-то их прилетало много, а теперь ваш только. Мы постараемся сделать быстрее – я помню ваши пожелания.
– Спасибо, господин управляющий, – Глеб вежливо кивнул и, вслед за Ивалой, толкавшей небольшую платформу с роботом и багажом, направился к высокой двери.
Створки с гербом великого семейства Герх разошлись, впуская шум кольцевой магистрали. Напротив, за пешеходным тротуаром в свете ярких ламп сверкали золотые арки, они вели к внутренним пространствам ближайших секторов. Под сводом по монорельсовой дороге пронесся поезд, похожий на золотисто- стеклянную гусеницу.
– Мне здесь нравится, – призналась Ариетта, с восторгом глядя на пеструю толпу, стекавшую от стоянки через площадь к дальней арке.
Для пристианки, большую часть жизни проведшей в тихих резиденциях, укрытых лесами, суета и многоголосие «Сосрт-Эрэль» манили словно веселый карнавал.
– Что у вас, уважаемые? – перед Быстровым из-за осветительной тумбы появился широкоплечий криасец в синем балахоне, его сопровождали двое похожих гуманоидов с землистыми лицами и рыжешерстый боруанец в гипношлеме.
– Раху? Пилз? Моа-моа? – продолжил другой криасец, сверля взглядом Глеба и поглаживая ребристую рукоять пистолета за поясом.
– С дороги, мои милые! – Ивала проворно выхватила оружие.
3
– Чего они такого хотели? – спросила Ариетта, едва незнакомцы исчезли в закоулке между ангарами.
