кверху. За лентой тульи торчало петушиное перо, бархатный камзол, перепачканный в дорожной пыли, синие брюки и замшевые сапоги, до колен облегающие ноги, довершали наряд незнакомца. На плече у молодого человека висел дорожный мешок, а у пояса болтался длинный меч.
Волна ужаса окатила Дориана Хоукмуна, и, сам не сознавая, что делает, он выхватил клинок, хотя незнакомец не проявлял ни малейших признаков агрессивности.
– Как, вы видите во мне своего врага? – с улыбкой воскликнул юноша. – Уверяю вас, что это не так.
– Вы что, уже встречались с ним прежде, Хоукмун? – сухо поинтересовалась Катинка фон Бек. – Кто он такой?
– Не знаю, – отозвался Хоукмун сдавленным голосом, – но чую ужасный запах колдовства, возможно, печать Империи Мрака. Он похож… Он напоминает мне старого друга… И все же в них как будто нет ничего общего…
– Старого друга, да? – улыбнулся юноша. – Клянусь честью, это я и есть, Воитель. Как вас именуют в этом мире?
– Я не понимаю, о чем вы ведете речь? Хоукмун неохотно вложил меч в ножны.
– Так часто бывает, когда мы встречаемся в первый раз. Меня зовут Джери-а-Конел, и я совсем не должен был оказаться здесь. Однако за последнее время в ткани множественной Вселенной произошло столько разрывов… В считанные мгновения мне пришлось покинуть четыре разных воплощения! Так каким же именем вас здесь называют?
– Каким именем? Я по-прежнему ничего не понимаю, – упрямо промолвил Хоукмун. – Я Дориан Хоукмун, герцог Кельнский.
– В таком случае позвольте мне вновь поприветствовать вас, герцог Дориан. Я ваш спутник, хотя по- прежнему не имею ни малейшего представления о том, сколько времени мне отпущено быть с вами. Как я уже заметил, появились странные разрывы…
– Вы болтаете какую-то чепуху, мессир Джери, – перебила его потерявшая терпение Катинка фон Бек. – Как вы попали сюда?
– В эти пустынные места, сударыня, я был перенесен против собственной воли.
В этот миг в мешке у молодого человека что-то завозилось, пытаясь выбраться наружу. Джери осторожно опустил мешок на землю, развязал и извлек из него небольшого черно-белого кота с прижатыми к спине крылышками.
Его Хоукмун тоже сразу признал. И его пробрала холодная дрожь. Герцога не покидало мрачное предчувствие, что появление Джери-а-Конела не сулит ему ничего хорошего. Хотя в самом этом юноше он не ощущал никакого зла. Точно так же он не мог понять, чем тот напоминает ему Оладана и почему некоторые вещи казались ему такими знакомыми. Словно эхо каких-то воспоминаний, таких же призрачных, как и те, благодаря которым он отказывался поверить в гибель Иссельды.
– Вы знакомы с Иссельдой? – спросил он наугад. – Иссельда Брасс?
Джери-а-Конел наморщил лоб.
– Не думаю. Но я знаком с таким количеством людей, что почти всех их забываю, и, возможно, рано или поздно, забуду и вас. Такова моя судьба. Впрочем, конечно же, и ваша тоже.
– Вы очень уж легко рассуждаете о моей судьбе. Вам что, известно о ней больше, чем мне самому?
– Может статься, и так. Одно время никогда не узнает другое. Так скажите же мне, Воитель, что на сей раз позвало вас в дорогу?
Этим титулом Хоукмуна именовали, когда он служил Рунному Посоху, и потому он не удивился, услышав его из уст Джери. Однако смысл фразы по-прежнему ускользал от Хоукмуна.
– Меня ничто не зовет. Я просто отправился в путь с этой женщиной, чтобы срочно разобраться в одном запутанном деле.
– В таком случае, не будем медлить. Подождите секунду. Джери-а-Конел быстро вскарабкался по склону холма и исчез в развалинах замка. Через минуту он появился вновь, ведя в поводу старую лошадь желтой масти. Более ужасающей клячи Хоукмуну еще видеть не доводилось.
– Сомневаюсь, что вы сможете выдержать наш темп, – заметил он. – В том случае, разумеется, если мы вообще согласимся взять вас с собой, а я в этом очень сомневаюсь.
– И все же придется, – молодой человек вскочил в седло, и несчастное животное словно пригнулось под его весом. – Ведь наша с вами судьба – всегда быть вместе.
– Возможно, для вас все кажется очевидным и предопределенным заранее, друг мой, но я отнюдь не разделяю вашей уверенности, – возразил Хоукмун сурово… Хотя в душе он почему-то ощущал правоту Джери. Ему казалось совершенно естественным, чтобы тот поехал вместе с ними. И это раздражало его до крайности.
Он бросил вопросительный взгляд на Катинку фон Бек, но та лишь пожала плечами в ответ.
– Против лишнего клинка возражать не стану, – заметила она, затем смерила презрительным взглядом лошадь Джери. – Хотя, боюсь, этот клинок надолго с нами не задержится.
– Посмотрим, – бодро отозвался юноша. – Куда вы направляетесь?
Хоукмун насторожился. Ему внезапно пришло на ум, что этот молодой человек вполне мог оказаться соглядатаем разбойников, засевших в Булгарских горах.
– К чему этот вопрос? Джери пожал плечами.
– Да просто так, потому что в горах к востоку отсюда неспокойно. Говорят, там завелись какие-то бандиты, которые нападают на соседние страны, все громят на своем пути, а затем вновь прячутся в своих крепостях.
– О чем-то подобном я слышал, – осторожно признал Хоукмун. – Но откуда это известно вам?
– От одного путника, которого я встретил по дороге. Наконец Хоукмун услышал подтверждение рассказа Катинки фон Бек и убедился с облегчением, что она не солгала ему.
– Дело в том, что именно туда мы и направляемся, – заметил он. – Хотим убедиться во всем собственными глазами.
– Это уж точно, – подтвердила Катинка фон Бек с кривой усмешкой.
Все втроем они продолжали путь к Булгарским горам, и странная же это была троица, если приглядеться. Несколько дней подряд они скакали во весь опор, и кляча Джери даже не думала выказывать признаков усталости, ни на шаг не отставая от великолепных скакунов Хоукмуна и Катинки.
Как-то раз, обернувшись к их новому спутнику, Хоукмун спросил:
– Не случалось ли вам когда-нибудь встречаться с человеком по имени Оладан? Он небольшого роста, весь зарос густой рыжеватой шерстью, называл себя отпрыском расы великанов из Булгарских гор, хотя, насколько мне известно, никто никогда это племя не видел в глаза. Но он был прекрасным стрелком из лука.
– Я знал многих великолепных стрелков, среди них был и Рак-хир – Алый Лучник, которого никто не мог превзойти в его искусстве. Однако не припоминаю человека по имени Оладан. Он был вашим добрым другом?
– Мы долгое время были неразлучны.
– Может статься, я и сам носил это имя, – промолвил Джери-а-Конел в задумчивости. – Я сменил множество имен, а это кажется мне чем-то знакомым. Равно как и вам должны быть знакомы имена Корума или Урлика.
– Урлик? – Кровь отхлынула от лица Хоукмуна – Что вы знаете о нем?
– Я знаю, что это ваше имя, по крайней мере одно из них. Точно так же, как и Корум. Однако поскольку Корум не был вполне человеком, то о нем, должно быть, вы почти не сохранили воспоминаний.
– Вы говорите о воплощениях так небрежно, неужто вы всерьез хотите нас уверить, что помните свои прежние жизни точно так же, как я помню свои прошлые приключения?
– Не все, конечно, а лишь некоторые. И я не жалуюсь. В другом воплощении, к примеру, я могу ничего не вспомнить об этом, нынешнем. Тем не менее должен заметить, что на сей раз я не изменил имя, – он рассмеялся. – Воспоминания приходят и уходят, точно так же, как и ваши. И в этом наше спасение.
– Вы говорите загадками, друг Джери.
– Вы мне часто это повторяли, – он пожал плечами. – Тем не менее признаю, что это приключение чем-то отличается от всех прочих. Против своей воли я был перемещен в параллельное пространство, но в этот же временной отрезок. Вероятно, разрывы в структуре многомерной Вселенной сделались весьма
