появился липкий и тяжёлый комок страха.

– Это имя должно остаться в полной тайне, – внушительно проговорил незнакомец… впрочем, теперь он уж перестал быть незнакомцем. – Надеюсь, вы это понимаете. Я очень рискую… мои враги могущественны. А теперь прощайте! Как говорят в сказках – ступайте по этой тропинке, она приведёт вас прямо домой.

Не тратя больше слов, человек повернулся и скрылся за изгибом Тропы.

Маги, оторопев, смотрели на подпись. Ни один не решился повторить это имя даже про себя, даже в мыслях. Поэтому имени этого нет даже здесь, в сей Летописи.

Отказаться они не могли, пути назад не было. Оставалось только одно – идти вперёд, по указанной удивительным гостем Тропе.

Глава седьмая

Наследство Салладорца

На второй день пути Фесс и его спутники выбрались из лесов. На пути не встретилось ни приключений, ни опасностей – извилистая дорога вывела их из Лесных Кантонов. Заезжать в деревни они избегали – ни к чему без дела пугать людей чёрным посохом.

Тем более что Фессу было совсем не до встреч и разговоров. Ночью являлись кошмары, громадная лавина слепящего света неслась с запада на восток, оставляя за собой выжженную землю. Нельзя было ни убежать от этой волны, ни скрыться. Оставалось только умирать.

Правда, гном и орк ничего не чувствовали. Для них ночи проходили спокойно. И, когда трое путников оказались наконец на тракте, они не заметили в округе никаких признаков тревоги. Запрятав как следует среди поклажи посох Фесса, они остановились в придорожном трактире.

Здесь было шумно, весело, многолюдно и дымно. Жарилась дичина, подавались грибы во всевозможных видах, пенилось пиво, и не было тут никому дела до каких-то там ночных страхов.

Очень скоро Фесс убедился, что основной темой для разговоров служат как раз его подвиги в Больших Комарах.

– А некромансер-то кэ-эк даст им тогда! – захлёбываясь, размахивал руками высокий рыжий парень с обмотанным вокруг пояса кнутом – возчик. – Огонь полетел, да чёрный, как ночь, и давай мертвяков давить-крушить, только ошмётки от них и полетели!..

– А как же это ты чёрной ночью чёрный огонь-то углядел? – скептически заметил один из слушателей.

– Дура ты! – обиженно надулся рассказчик. – Тот огонь чёрный был с простым огнём перевит, понятно?.. И оттого всё видно стало!..

– А говорят, там великую пропасть людей изрезали да извели, – заметил ещё один гость.

– Да-а! – тотчас же подхватил рыжий. Глаза у него так и горели. – Страсть сколько! Ножами резали и топорами рубили, на огне поджаривали и на дыбе растягивали…

Рассказчик, похоже, уже и сам начинал верить в собственное враньё.

Фесс взглянул на мрачные физиономии своих подручных. По орку было видно, что он готов вот-вот кинуться в драку.

– Не вздумай, Прадд, – негромко сказал Неясыть. – Дело кончится тем, что бить тебя, зеленокожего, бросится весь кабак. Ты этого хочешь?

– Да раскидаем мы их, мэтр, – проворчал орк, однако словам Фесса всё-таки внял.

Сугутор и Прадд отдали должное кухне, не обращая внимания на не слишком-то дружелюбные взгляды соседей. Фесс ничего есть не мог. Тревога, не покидавшая его всё это время, переросла чуть ли не в ужас – что-то очень, очень злое зрело совсем рядом, и помешать он мог только ещё большим злом, пренебрегая тем самым Принципом зла меньшего.

– Что с вами, мэтр? – отвлёкся от трапезы Сугутор. – Что не едите? Нам с вами сейчас с тракта сворачивать, через Арвестский лес по чащобам снова ноги ломать, там трактиров отродясь не наблюдалось.

– Беда близко, гноме, – глухо отозвался Фесс, массируя гудящие от боли виски в тщетной попытке хоть как-то её ослабить. – Того и гляди накроет…

«Но это ещё не волна, – подумалось ему. – Волна ещё далеко… очень далеко. Но, похоже, тут её чувствую не только я. Неужто и неупокоенные тоже?..»

Его риторический вопрос остался без ответа. Двери трактира распахнулись – и на пороге перед изумлённым Фессом предстал отец-экзекутор первого ранга преподобный Этлау.

Трактир застыл, словно туда влетело привидение. Ложки с варевом замерли, не донесённые до рта; у кого-то медленно лилось на пол пиво из накренившейся кружки.

Корчмарь опрометью бросился вперёд. Святую Инквизицию боялись – но не ненавидели. Фесс уже успел убедиться – её и впрямь считают защитой перед ночными страхами.

Этлау величественным жестом (именно величественным, несмотря на свой малый рост) остановил хозяина.

– Не волнуйся, чадо моё. Прикажи отдельно подать обед для меня и вон того доброго сына Святой Матери нашей, – не лишённым изящества жестом Этлау указал на Фесса.

Неясыть чуть не лишился дара речи от изумления. Что нужно этому инквизитору? Решил расплатиться за позор в Больших Комарах? Тогда он выбрал не самое удачное место… или, как раз напротив, очень удачное. Чем больше жертв – тем тяжелее обвинения. А жертв будет действительно много, если только он, Фесс, всерьёз сцепится здесь с отцом-экзекутором.

Трактирщик засуетился, раздавая подзатыльники недостаточно расторопным, по его мнению, служкам. Этлау, походя раздавая благословения, прошествовал к столу, где застыли Фесс и его спутники.

– Я хотел поговорить, – не тратя время на приветствия, холодно сказал инквизитор. – Полагаю, беседа будет для нас небезвыгодна.

Что?! Святая Инквизиция в лице своего обер-мучителя первого ранга предлагает сделку?

Очевидно, это слишком явно отразилось на лице Фесса, и Этлау угадал, о чём думает его визави.

– Да, я хочу кое-кто тебе предложить.

Народ вокруг них медленно расползался кто куда. Конечно, святые отцы ведут страшный и многотрудный бой против многоликого греха, перводвигателя отца всех бед, труд их тяжек и свят, но… кто ж, скажите честно, сам без греха? А вдруг выкорчёвывать оный грех начнут именно с тебя, да ещё, поймав на нетвёрдом знании канона, обвинят в ереси? Нет, лучше уж убраться отсюда подобру-поздорову.

– Пойдём отсюда, – внушительно сказал Этлау. – Поговорим без лиших ушей.

– Мои друзья не могут быть лишними, – твёрдо сказал Фесс.

Этлау пренебрежительно наморщил нос. – Не геройствуй понапрасну. Твои слуги просто выполняют приказ. Им ничто не грозит. Гном известен как доброе чадо Святой Церкви, на орков же махнул рукой даже Аркин. Они закостенели в язычестве, и кара, ожидающая их в посмертии, куда страшнее всех мук и пыток этого света.

Глаза Этлау вновь фанатично блеснули, и Фесс в который уже раз подумал, что инквизитор, похоже, и в самом деле ничуть не сомневается ни в правоте своего дела, ни в той участи, что, по его мнению, ожидает сородичей Прадда.

– Ну хорошо, – Фесс поднялся. Сейчас он уже горько жалел, что посох остался среди поклажи.

Трепещущий от почтительности корчмарь проводил их в небольшую чистую горенку, застеленную разноцветными домоткаными половиками. Стол был покрыт праздничной расшитой скатертью, и на нём уже дымились миски с горшками.

– Садись, Неясыть. – Этлау опустился на лавку. – Садись и не смотри на меня волком. Оставим на время раздоры и поговорим.

– О чём же, святой отец? – Фесс не сумел сдержать сарказма, и инквизитор поморщился.

– Оставь. Тебя это не красит.

– Убийство невинных не красит тебя куда как сильней, – резко ответил Неясыть. К воронам! Почему он должен вертеться, как уж на сковородке? Бояться слова, шёпота, взгляда – какой он тогда чародей?!

– Какие же они невинные, – пожал плечами Этлау, без тени сомнения принимаясь за аппетитную птичью грудку, тушённую с грибами. – Прелюбодеи они. И ты это знаешь.

Этлау не лгал.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату