– Ну и? – вопрос Кулика повис как топор.
– А чего, сейчас партизаны нас расспрашивать будут, – ответил я очевидное.
– Черт, надо же было автоматы в хвосте сложить! – Прошипел Шарый с досадой. – Доставать неудобно.
Впрочем, неудобство его не остановило. Он, проявив невероятную гибкость, перевалился через заднее сидение в багажник и стал там греметь чем-то.
– Сейчас, мужики, я вытащу, обождите, – кряхтя пробормотал он.
Дождаться нам не пришлось. С обеих сторон шоссе из леса к нам направлялось человек десять. Были они весьма потертого и неумытого вида. Типичные партизаны, из полицаев. Они стали полукольцом неподалеку от машины. С оружием наизготовку. Один из них, приблизившись к машине, дернул ручку двери со стороны водителя и негромко проговорил:
– Всем – наружу, руки за голову.
В такой ситуации нам выбирать особо не приходилось.
– Мужики, вы че? – Кулик стал изображать простачка, – мы ж свои!
– А хоть и чужие, – один из партизанских полицаев стал охлопывать нас по бокам, наверное, в поисках оружия, и ничего не найдя, удовлетворенно отступил назад. А тем временем остальные его дружки держали нас на прицеле.
– Что едем, куда везем? – строго спросил полицай.
– А что за смешки мерзкие? Что смешного? – это он так обиделся на нашу реакцию.
– Что, свободу почуяли, ублюдки? Мало мы вас мочили. И мочить будем.
– Это за какие заслуги? – поинтересовался я. Так просто.
Полицай не ответил и направился к багажнику. Я дернулся, но Петя остановил меня, легко саданув носком по голени.
Бандит, держа винтовку одной рукой за цевьё, распахнул заднюю дверь нашего «Нисана». И застыл. Застынешь тут, когда тебе вместо барахла, обычно сваленного в багажнике, в нос утыкается автомат. Шарый не растерялся. Позиция у него оказалась очень выгодная – он был прикрыт бортом машины, хоть и не бог весть что, но защита. А полицаям было совершенно ясно, что прежде, чем они сделают хоть один выстрел, хоть одно движение, от их товарища мало что останется.
– Подойдите сюда, – скомандовал нам Леша. Мы, стараясь не терять из виду бандитов, быстренько переместились к багажнику. И в мгновение ока вытащили себе по автомату, Леша уже приготовил их, пока мы стояли с поднятыми руками. Самое интересное, Кулик руки опустил не сразу, а только когда нас и этих вояк уже разделял кузов автомобиля. Так мы и застыли – прицелившись друг в друга. И не понимая, что делать дальше. Только чувствовалось, как все большее и большее напряжение накаляет воздух. И тут нас обдало таким знакомым мне ледяным дыханием. Совершенно без звука, не колыхнув ни веточкой в придорожных деревьях, прямо между нами и партизанами выскочила тварь. Днем зервудак был не менее отвратителен, чем ночью. Какая-то невероятная помесь адских созданий. И эти белесые глаза на дикой морде. Чудовище легко преодолело расстояние до бандитов, которые и сообразить ничего не успели. Короткими, точно отмеренными ударами лап зверь разметал их неплотную группу. Тут, словно сбросив оцепенение, Шарый длинной очередью попытался достать зервудака. Словно в припадке бешенства он молотил из автомата, крича что-то свое и непонятное. От его стрельбы было мало толку, пули уходили в основном вверх и в сторону. Тварь, которой выстрелы не причинили никакого вреда, метнулась к машине. В прыжке зверь нанес жуткий удар по горлу Шарого. Тут уже затарахтели сразу несколько автоматов. Это оставшиеся в живых полицаи из кювета пытались достать тварь. С нашей стороны Кулик, спрятавшийся за кузовом машины, лупил в зервудака одиночными. Чем громче гремели выстрелы, тем больше зверело это дикое создание, которому выстрелы, казалось, не приносили ни малейшего вреда… Через мгновение все было окончено. Походя, возвращаясь к залегшим полицаям, зервудак одним ударом разорвал Кулика. Все вокруг как будто застыло. Что-то мгновенно переменилось. Только я, мои погибшие друзья и трупы полицаев на шоссе. И никаких зервудаков, ничего. Ярость, только что сжигавшая меня, тоже исчезла. Только пустота внутри и вокруг.
Сначала я убрал с дороги полицаев – в кювет, мертвых к мертвым. Потом, осторожно, все ещё подсознательно надеясь, что мои друзья живы, старясь не потревожить, подтащил их к машине. Делал я это все, как будто выполнял заранее хорошо продуманный план. Порылся в багажнике, и нашел – я помнил, что там он есть – топор. И, уже с каким-то истеричным упорством начал рубить молодую сосну. Завалив её, срубил ещё две. Не чувствуя усталости, не обращая внимания на пот вперемешку со слезами и соплями и кровящие мозоли на ладонях. И потом разрубил стволы, освобождая их от веток, разделяя их на нетолстые бревна. Из них я сложил что-то возле помоста, переложив лапником. Последнее пристанище моих друзей. Петя Кулик, Лёша Шарый. Облитый бензином погребальный костер вспыхнул и поднялся кверху черным дымом. Хорошо, пламя сильное и не видно… Наверное, надо было что-то говорить, что-то обещать. Я не знаю. Я постоял секунду, казалось, что лицо у меня уже покрылось волдырями от жара костра, я хотел уйти, но внезапно ноги подкосились, и я упал на колени перед костром. Мир, совершенно безучастно наблюдавший за происходящим, напрягся и зазвенел в моих ушах тревожной нотой. Казалось все – лес, небо, дым костра прогнулось и завибрировало тонкой мембранной – словно кто-то большой ударил в мой плоский мир кулаком.
– Сволочи, сволочи! – внезапно заорал я – Я уничтожу вас! Я! Я сам! Кто ты там, наверху, зачем ты даешь силу им, а не мне?
Небо звенело отчаянной струной, которая должна была вот-вот оборваться, казалось, что ещё миг и мир изменится, произойдет нечто важное, очень важное, но мне в затылок опять пахнуло знакомым холодом.
Мы стояли друг напротив друга. Зервудак медлил. И тут я сделал то, чего сам от себя не ожидал. Просто взял автомат за ствол и с криком «Врешь, сука!» ринулся на тварь. Я всего лишь подумал, что мои руки с автоматом в качестве дубины – длиннее лап зервудака. Тот видно, тоже понял это. И легко отскочил в сторону, открыв мне путь к кабине. Через мгновение я уже захлопнул дверцу и вдавил газ в пол, радуясь, что мотор взревел с пол-оборота. С визгом шин, слегка виляя по покрытой легкой снежной коркой дороге, машина ринулась прочь.
Мне казалось, что самое страшное уже позади, но тут коварная мысль промелькнула в голове: «Ведь задняя дверь открыта». Глянув в зеркало заднего обзора, я только успел заметить, как громадная туша прыжками догоняет машину. Скрежет когтей по металлу дал знать, что зервудак меня почти настиг. Да
