меня, сказал:
— Только что пролетел самолет. После него осталась дымная дорожка. И вот она уже исчезла. Чудно, правда?
Я ничего не увидел в голубом небе и стал смотреть на оранжевую скалу.
— Говорят, в понедельник это тоже исчезнет, — сказал часовой, кивая на скалу.
— Ну и что же?
— Все мы порядочная дрянь. Портим природу.
Это был простой парень с карабином в руках. Пилотку он засунул за широкий брючный пояс. Из-под густых черных волос по загорелому лицу стекали капельки пота. Я пошел к воротам.
— Стой! — крикнул он. — Нельзя!
— Это почему же?
— С сегодняшнего дня никому выходить за изгородь не разрешается.
— Почему?
— Там уже лежит она.
— Кто?
— Эйч-бомба.
По бетонированной дорожке прямо от скалы к нам неслась черная точка.
По мере приближения она принимала отчетливые очертания. Это была автоматическая тележка, управляемая по радио. При помощи ее механических рук наши военные инженеры делали под скалой то, чего не успели сделать своими руками.
Тележка подъехала к изгороди с каким-то грузом, закрытым брезентом.
— Что это она везет? — спросил я.
— Не нашего ума дело. Везет — и все тут.
Тележка промчалась мимо нас и, сделав по бетонной дорожке крутой поворот, поехала к парусиновому шатру:
— Дело дрянь, — сказал Крамм, подходя ко мне сзади.
— Почему ты так думаешь? — спросил я.
— Гоняют взад и вперед автоматическую тележку. Не успели все наладить. А правительство торопит покончить с испытаниями.
С легким жужжанием тележка снова подъехала к воротам и, на секунду замедлив скорость, вдруг взревела и помчалась обратно к скале.
— Быстро бегает, — заметил я.
— Странный этот Боб, — сказал Крамм.
Я посмотрел на него непонимающе.
— Он, оказывается, никогда не видел термисторов. Пришел ко мне и взял один. Говорит, хочет испытать его на зуб. Как ты думаешь, зачем ему?
Я пожал плечами. Потеряв тележку из виду, предложил:
— Пошли в бар.
В баре сидели Маргарэт, полковник Джейкс и Финн.
— Привет, ребята, — сказал Самуил. — Почему у вас такой унылый вид?
— Жарко, — ответил Крамм.
— Мы боялись, что испытания не состоятся, — сказал Финн. — Слишком много пишут в газетах о контроле.
Джейкс скривился и махнул рукой:
— Чушь. На это никто не пойдет.
— А если народ потребует, чтобы все это прекратилось? — спросила Маргарэт.
Джейкс поднял на нее удивленные глаза.
— А что это за штука — народ?
— Ну, положим, все люди…
Полковник хмыкнул.
— Люди — это мы. Ученые говорят, что подземный взрыв можно выдать за землетрясение.
— А сколько нам будут платить в те дни, когда мы будем изучать горячую зону? — спросил Финн.
Крамм поморщился:
— Послушай, Самуил, если бы тебе платили за убийство новорожденных, ты бы тоже интересовался ценой? — спросил я.
— Горячая работа есть горячая работа. При чем тут новорожденные?
Я налил себе в стакан виски, половину на половину. Этот Финн действовал мне на нервы. Когда я выпил, то сказал полковнику:
— К таким серьезным делам подлецов допускать нельзя.
— От вас я это уже слышал. Кого вы сейчас имеете в виду?
— Этого торгаша, — я кивнул на Самуила Финна.
Тот вскочил со стула с искаженным от гнева побледневшим лицом.
— Он жадный до денег. Дай такому в руки кнопку, заплати тысячу долларов — и весь земной шар разлетится на куски. И что там только думают, в отделе подбора специальных кадров?
Финн отскочил на два шага назад, разбежался и ударил меня кулаком в бок. Я спрыгнул с высокого стула и, завернув его правую руку за спину, четыре раза ударил его по лицу. Он был изрядно пьян и после моих ударов не мог держаться на ногах.
— Сделали свое дело, а теперь тащите его домой. Мисс Маргарэт, завтра он должен быть как огурчик, — приказал Джейкс.
Я втащил Финна в его комнату и бросил на диван. Из носа у него текла кровь. Вскоре появилась Маргарэт с чемоданчиком. Она достала вату и нашатырный спирт. Я сидел и насмешливо смотрел, как ее ловкие руки приводили противную, гладко выбритую рожу Финна в приличный вид.
— Вам не тошно возиться с такими, как он? — спросил я Чикони.
— Я еще никогда не видела такого кретина, как вы, — ответила она, вытирая Самуилу нос влажным ватным тампоном.
— Скажу вам откровенно, мне кажется, что человек, зарабатывающий на тайных атомных взрывах, порядочная сволочь.
— А вы? Разве вы здесь не для того, чтобы зарабатывать, как и он? Он глуп и этого не скрывает. А вы корчите из себя пацифиста и спокойненько получаете свое жалованье.
— Да, но… — Я вдруг задумался над тем, что сказала Маргарэт.
Финн открыл глаза и, увидев меня, повернулся лицом к спинке дивана. Чикони из пузырька полила на его виски какую-то жидкость, и он сам растер ее рукой.
Я сидел, не зная, куда деваться. После того, что мне сказала Чикони, я вдруг почувствовал себя негодяем. Действительно, за что я избил Финна? Чем я лучше его?
Я вышел из комнаты и отправился к Бобу.
— Ты на меня сердишься? — спросил я, входя без стука.
Он сидел, склонившись над бумагами. Иногда нажимал на своей вычислительной машине кнопки, а она шипела, как спусковой механизм фотоаппарата. В центре миниатюрного чемоданчика вспыхивала зеленая лампочка. Боб смотрел на циферблат и списывал с него числа.
— Ты на меня сердишься? — повторил я и положил руку на его плечо.
— Нет, — ответил он, подняв на меня свои умные глаза.
— Что ты вычисляешь?
— Так, всякую ерунду. Один алгоритм. Завтра ведь испытания.
— Знаю. Противно как-то…
Боб усмехнулся.
— Мы здесь вроде как шайка разбойников. Отщепенцы от всего мира. Подземный взрыв будем выдавать за землетрясение.
— Я знаю, — сказал Боб.
— Гнусно, правда?
