VIII
На другой день следователи уехали, и Бобу разрешили выйти. Мы ждали его, собравшись внизу у лестницы. Когда он появился, ведя под руку Мэг, мы устроили ему бурную овацию. Свистели и кричали так, будто бы нас было не три, а тридцать три человека. Я не ожидал, что больше всех будет орать Самуил Финн. Боб улыбался во весь рот и кланялся нам, как неопытный молодой актер. Сзади него стоял часовой и тоже улыбался.
— Какого черта вы разорались? — гаркнул внезапно появившийся полковник Джейкс. — Ну и наделали же вы хлопот, Вигнер!
— Служу отечеству, — отрапортовал Боб. — А ведь здорово я придумал, полковник!
— Мальчишка! Это только первый акт драмы. Скоро за вами приедут. Мне приказано вас с территории никуда не отпускать.
— Ну что ж… Только это не поможет. Можете считать бомбу заживо похороненной.
Полковник покачал головой и, ни слова не говоря, ушел. Мы все ввалились в бар.
— Я предлагаю выпить за молодоженов, — сказал я, разливая шампанское.
— За кого? — переспросил удивленно Крамм.
— За чету Вигнер. Давай, Боб, чокнемся.
Наш математик так и застыл с открытым ртом, затем перевел испуганные глаза на Мэг. Она лукаво улыбалась.
— Ну, что вы на меня смотрите? — обратилась она к Бобу. — Разве вы не хотите, чтобы я была вашей женой?
Боб начал лепетать несусветную чушь, и, чтобы ему легче было, мы снова стали орать во всю глотку.
— Ребята, наша база теперь ни к чему. Ее закроют, потому что пещера занята! — кричал подвыпивший Финн. — А если бы вы знали, какого парня родила моя жена! — Потом посмотрел на меня и глухо сказал: — Это не для тебя говорится.
— Брось сердиться. Давай помиримся. Такой день!
Все поддержали меня.
— Самуил, не сердись на него. Это он спьяну тогда наболтал.
Финн нахмурился и уставился на меня исподлобья. Но его глаза были не злыми, а очень веселыми.
— Хорошо. Согласен.
Мы с ним выпили, а потом расцеловались. В разгар веселья в дверях бара появился полковник Джейкс с каким-то парнем. Мы сразу притихли.
Незнакомец был высокого роста, блондин, с бледно-розовым, почти детским лицом. С виду совсем мальчишка, с красивыми, пухлыми, как у ребенка, губами. Он вежливо поклонился и тихо сказал:
— Добрый день.
— Это наш новый математик. Знакомьтесь.
Полковник Джейкс вышел, а мы продолжали молча рассматривать новичка.
— Моя фамилия Скотт, Роберт Скотт, — наконец произнес парень. — Разрешите присесть?
— Пожалуйста. — Финн кивнул на свободный стул.
— А как вас зовут? — Голос у новичка был мягкий и тихий.
Мы молчали.
— Я недавно окончил математический факультет в Чикаго, — продолжал он. — И вот сразу после защиты дипломной работы меня направили сюда. — Он улыбнулся, затем порывисто встал и сказал: — Давайте выпьем за знакомство.
Подошел к стойке бара и стал разливать джин. Он не имел никакого представления, как вести себя среди взрослых людей.
— Пожалуйста, берите, — сказал он, расставляя стаканы. На его лице во всю щеку пылал румянец.
Мы продолжали хранить мертвое молчание, пристально наблюдая за новым математиком.
— А кто из вас мистер Вигнер?
— Я, — хрипло ответил Боб.
— Блок памяти для счетной машины «Феано» разработал я под руководством профессора Колинза. Он вас знает…
Боб слегка кивнул головой.
– «Феано» — хорошая машинка. Удобная, правда? — продолжал лепетать Роберт Скотт, чуть касаясь губами своего стакана.
Мы ничего не отвечали. В баре стало как-то неуютно.
Несколько минут царило молчание. Скотт совсем потерялся. Затем ни с того ни с сего, обращаясь к Крамму, заговорил:
— Дельта-квантование — замечательная вещь. В сущности, это совершенно безотказный метод составлять какие угодно алгоритмы. Даже такие, которые нельзя выразить в аналитических функциях.
Боб закусил губу и встал. Поднялась из-за стола и Маргарэт.
— Пойдем, Боб…
Они вышли из бара, и Роберт Скотт проводил их удивленным взглядом.
— Они муж и жена? — спросил он робко.
Ему никто не ответил.
— Пейте, — сказал он просительно и потом совсем тихо добавил. — Пожалуйста…
Мне вдруг стало его жалко.
— Так что вы сказали о дельта-квантовании? — спросил я.
Он мгновенно оживился.
— Вы математик?
— Нет, я дозиметрист.
— Дельта-квантование — это, так сказать, разложение непрерывных операций на последовательные импульсные операции. Если, например, вы работаете с цифровыми машинами дискретного действия, то, чтобы заставить их выполнять сколь угодно сложные непрерывные действия, вы должны разложить эти действия на отдельные импульсы. Наверное, именно так поступил мистер Вигнер, когда решил заменить взрыватель водородной бомбы. Правда?
— Н-не знаю…
— Иначе быть не может, — продолжал мальчишка. — Мистер Вигнер никогда не был в пещере, где лежит бомба, и никогда не видел этой бомбы. Он знал только, что она снабжена электровзрывателем. И вот, имея такие ничтожные исходные данные, он смог составить остроумную программу для «Феано». В университете мы все восхищались. Профессор Колинз поручил мне рассказать, как это делается, на университетском семинаре.
Роберт смущенно улыбнулся и немного отпил из своего стакана.
— А вы-то сами знаете, как это делается? — спросил я.
— Да, — ответил он и добавил: — Вигнер, наверное, очень талантливый математик.
— Зачем вы сюда явились?
— Я? — удивился Роберт Скотт. — Разве вам не говорили?
— А что вы за шишка, что нам должны о вас говорить? — не выдержал Крамм.
— Просто об этом написано во всех газетах и…
— Мы газет не читаем! — резко оборвал его Финн. — Пошли, ребята.
Мы встали и вышли из бара, так и не прикоснувшись к джину, предложенному нам Робертом Скоттом.
