Рейдер быстро сбросил одежду и нырнул под одеяло, устраиваясь поближе к Блайт. К его разочарованию, на ней оказалось надето столь осточертевшее ему зеленое шерстяное платье. Рейдер тяжело вздохнул. Все складывалось гораздо сложнее, чем он ожидал. Блайт не случайно оттолкнула его, и проклятое платье – наглядное тому подтверждение. Однако усталость взяла свое, и Рейдер уснул, даже не успев как следует поразмыслить над этим.
Проснувшись на следующее утро, Блайт с удивлением обнаружила возле себя Рейдера. Боясь разбудить его, она осторожно выбралась из постели и быстро прошлепала босиком к умывальнику. Умываясь и укладывая волосы, Блайт то и дело поглядывала на Рейдера, любуясь точеными чертами его лица, которое не портила даже рыжеватая щетина. Спящий, он казался мягче и добрее, чем был на самом деле. А впрочем, знает ли она его по-настоящему?
Ее размышления прервал осторожный стук в дверь. Впуская Ричарда, Блайт приложила палец к губам, указав глазами на Рейдера.
Ричард мрачно взглянул на койку. Блайт зарделась и начала нервно теребить в руках полотенце. Слава Богу, Ричард не заметил ее смущения, занятый тем, что расставлял на столике блюда. Закончив сервировку, он выпрямился, смущенно переминаясь с ноги на ногу.
– Я принес еще и кофейник, – прошептал Ричард, указывая на стол. – Рейдер любит по утрам кофе.
– Я люблю по утрам не только кофе, – неожиданно раздался за их спиной густой баритон. Блайт и Ричард одновременно вздрогнули и повернулись. – Я люблю, чтобы мне не мешали по утрам.
Рейдер приподнялся на локте, показывая свой великолепный обнаженный торс. При этом он многозначительно уставился на Ричарда, и тот мгновенно удалился.
Затем Рейдер поднялся с постели в чем мать родила. Блайт торопливо отвела взгляд и принялась бесцельно переставлять с места на место чашки и тарелки. Усмехнувшись, Рейдер зашуршал одеждой. Блайт прислушивалась к каждому звуку, рисуя в воображении все его движения. Чтобы как-то отвлечься, она уселась за стол и начала завтракать. Вскоре к ней присоединился Рейдер. Полностью одетый, причесанный и гладко выбритый, он выглядел просто потрясающе.
– Да, ты меня явно ждала, – сардонически улыбнулся Рейдер, указывая на ее полупустую тарелку. – Думаю, в будущем нам будет очень приятно завтракать вместе.
Что ж, отличное начало. Блайт тут же ухватилась за прекрасную возможность развить эту тему.
– У нас не может быть будущего, Рейдер Прескотт. – Она судорожно сглотнула. – Ты должен отправить меня домой.
Его лицо вмиг посуровело.
– Я никому ничего не должен, – заявил Рейдер, затем положил на тарелку кусок ветчины и принялся яростно разрезать ее на мелкие кусочки. Набив рот, он некоторое время сосредоточенно жевал.
– Но моя семья… – забеспокоилась Блайт – Я нужна им.
– Прежде всего, я нуждаюсь в тебе, Вулрич. – Рейдер стукнул кулаком по столу и добавил: – Ты нужна мне в постели! – Увидев, как сжалась Блайт, он решил немного смягчить свои слова. – Я хочу видеть тебя каждый день, говорить с тобой, смотреть на тебя, ложиться с тобой в постель. И я не потерплю отказа.
– Несправедливо держать меня против моей воли. – Глаза Блайт потемнели и укоризненно сверкнули. – Ты и сам это знаешь. Я воспитывалась в ином духе.
«Опять она взялась за свое», – с раздражением подумал Рейдер.
– По-моему, твоя натура не против наслаждений…
Побледнев, Блайт резко вскочила и отошла к окну. «Да, я сморозил явную глупость, – запоздало промелькнуло в голове Рейдера. – Нужно совсем не знать женщин, чтобы ляпнуть такое. Обычно, порядочные женщины не обсуждают свою склонность к наслаждениям, предпочитая думать, что их принудили, покорили, что ими овладели – все, что угодно, но сами они – упаси Бог! – никогда не стремились к этому».
Рейдер встал и подошел к Блайт, но не посмел обнять. Весь ее облик говорил о том, что настроена она очень и очень решительно и явно собирается что-то ему сказать.
Так оно и было. У Блайт осталось единственное средство заставить Рейдера отпустить ее от себя – сказать правду. Это излюбленная стратегия женщин на протяжении существования всего человечества.
– Я действительно люблю тебя, – начала Блайт охрипшим голосом и смело взглянула на Рейдера. – Я хочу смотреть на тебя, прикасаться к тебе, знать о тебе буквально все. Ты заставил меня почувствовать себя красивой. Признаться, я никогда не считала себя красивой.
Рейдер словно проглотил язык. Он никак не предполагал, что женщина способна говорить о подобных вещах. Своим признанием, Блайт совершенно сбила его с толку, заставив пересмотреть не только отношение к порядочным женщинам, но и к женщинам вообще.
– Ты так печально говоришь о том, что хочешь меня.
– Ведь ты же скоро отошлешь меня домой. – Блайт с горечью подумала о том, как больно ей будет, когда она не сможет вот так смотреть в его глаза.
– Скоро?! Да кто вообще говорит о том, чтобы отослать тебя? Я собираюсь еще долго наслаждаться тобой. А взамен я дам тебе все, что ты захочешь.
– Но как долго это продлится? Рано или поздно тебе все-таки придется отправить меня домой.
Глаза Блайт наполнились слезами, и Рейдер почувствовал, что тонет в этом золотом океане.
«Гарантии! – внезапно осенило его. – Ну разумеется, ей нужны гарантии. Как это похоже на женщин!»
Тем не менее он готов был их дать. Но что изменится, если он произнесет вслух свои заверения? Рейдер собирался заботится о Блайт, значит, так оно и будет.
