– Оливас подошел к нему слишком близко, когда тот карабкался по лестнице. Тогда-то гаденыш и выхватил у него пистолет и начал стрелять. Все случилось очень быстро. Оливас и Киз находились наверху, а я был внизу, у подножия склона.
– Господи Боже! – скорбно покачал головой Пратт.
Босх понимал, что шефу хочется поподробнее расспросить его о том, что произошло и как вообще это могло случиться. Пратт, бесспорно, немало беспокоился и о своем положении – не менее, чем о том, выживет ли Райдер, и обо всех остальных. Босх решил, что следует рассказать ему о том, что может явиться неприятной проблемой.
– В тот момент он не был в наручниках, – проговорил он, понизив голос. – Нам пришлось снять их, чтобы он мог подниматься и спускаться по лестнице. Имелось в виду, что наручники будут сняты на полминуты, максимум, и лишь на то время, пока он карабкается. Оливас подпустил его очень близко. Вот с чего все началось.
– Вы сняли с него наручники? – изумленно промолвил Пратт.
– О'Ши нам так велел.
– Ладно. Тогда пускай обвиняют его. Я не хочу никаких неприятностей на наш отдел. И на свою голову тоже. Не так я мечтал уйти на покой после тридцати чертовых лет службы в полиции.
– А что будет с Киз? Вы ведь не собираетесь от нее избавиться? Я стану защищать Киз, но я не собираюсь защищать О'Ши. Пропади он пропадом! Пусть летит ко всем чертям!
Телефон Босха снова зазвонил, он вынул его из кармана и взглянул на дисплей. Там значилось: «Номер неизвестен». Босх решил ответить, чтобы избавиться от расспросов Пратта, от его суждений и советов, как защититься от нападок. Звонила Рейчел Уоллинг.
– Гарри, мы только что получили сводку по Уэйтсу. Что произошло?
Босх понял, что ему придется пересказывать историю вновь и вновь весь оставшийся день, а может, и всю жизнь. Он отошел в нишу, где стояли платные таксофоны и фонтанчик с питьевой водой, чтобы поговорить без помех. Насколько можно сжато и лаконично он сообщил Рейчел о том, что случилось на вершине Бичвуд-Каньона, и о состоянии здоровья Райдер. Пересказывая происшествие, он заново прокрутил в памяти момент, когда Уэйтс завладел пистолетом. Босх также мысленно в деталях пересмотрел их усилия спасти его истекающую кровью напарницу.
Рейчел предложила приехать в отделение, но Босх отговорил ее, заявив, что точно не знает, сколько здесь пробудет, и добавив, что его, вероятно, возьмут в оборот следователи из ГППО.
– Мы увидимся вечером? – спросила Рейчел.
– Если я разделаюсь со всем этим и состояние Киз стабилизируется.
– Я все равно приеду к тебе домой. Позвони и дай знать, если что-нибудь прояснится.
– Обязательно.
Босх вышел из ниши и увидел, что приемный покой отделения наполняется представителями СМИ. Он догадался: это означает, что вот-вот должен прибыть сам шеф полиции. Босх не возражал. Может, политический вес прибывающего в отделение экстренной помощи высокого полицейского начальства поспособствует тому, что больница раскроет часть сведений о состоянии Киз Райдер.
Он приблизился к Пратту, который стоял рядом со своим боссом, капитаном Нороной, начальником отдела убийств.
– Что теперь будет с эксгумацией? – спросил он.
– Я отправил туда Рика Джексона и Тима Марсию, – ответил Пратт. – Они займутся этим.
– Дело числится за мной, – напомнил Босх.
– Уже нет! – отрезал Норона. – Вы будете заняты с ГППО, пока они не закончат свое расследование. Вы единственный оставшийся в живых представитель полиции из тех, кто там находился, и можете рассказать, как было дело. Это сейчас самая насущная проблема. Эксгумация тела Жесто отодвинулась на второй план, и ей займутся Марсия и Джексон.
Босх понимал, что спорить нет смысла. Капитан прав. Несмотря на то что на месте происшествия были еще четверо, которые тоже не пострадали, показания и описания Босха будут иметь наибольший вес.
У входа в отделение возникло какое-то волнение – это несколько мужчин с телекамерами на плече, оттесняя друг друга, толпились по обеим сторонам дверей. Двери отворились, и в помещение вошел сам начальник полиции со свитой. Шеф двинулся к дежурной, где его встретил Нороной. Оба поговорили с той самой женщиной, которая ранее отфутболила Босха. Но на сей раз она была сама предупредительность: тотчас сняла телефонную трубку и позвонила куда надо. Она определенно разбиралась, кто имеет значение, а кто нет.
Вскоре из дверей внутреннего помещения появился главный хирург больницы и пригласил начальника полиции для приватной беседы. Босх увязался следом, пристроившись к свите из шести паркетных генералов, шагавших в кильватере шефа.
– Прошу прощения, доктор Ким, – раздался голос позади группы.
Все остановились и повернулись. Голос принадлежал женщине за конторкой. Она указывала на Босха.
– Этот человек не ваш. Он посторонний.
Начальник полиции, только сейчас заметивший Босха, поправил служащую.
– Безусловно, наш, – ответил он тоном, не допускающим возражений.
У служащей был обескураженный вид человека, получившего щелчок по носу. Группа двинулась дальше, и доктор Ким провел их в изолированный больничный лазарет, который сейчас пустовал. Все сгрудились вокруг пустой кровати.
– Господин начальник, ваша женщина-полицейский находится…
– Детектив. Она детектив.
– Простите. Ваш детектив находится в отделении интенсивной терапии, ею занимаются доктора Пейтел и Уортинг. Я не могу прерывать их работу, чтобы пригласить сюда и попросить дать вам подробный отчет, поэтому готов сам ответить на все интересующие вас вопросы.
– Отлично, – сказал шеф и напрямик, без лишних слов, спросил: – Она выживет?
– Мы считаем, что да, выживет. Проблема в необратимых повреждениях, и об этом мы пока ничего не сможем сказать. Пуля повредила одну из сонных артерий. Сонная артерия доставляет кислород к мозгу. В настоящий момент мы не знаем, насколько серьезно было нарушение мозгового кровоснабжения и какого рода ущерб оно нанесло.
– Разве не существуют анализы, с помощью которых можно было бы это проверить?
– Да, сэр, существуют, и по предварительным результатам пока мы наблюдаем обычную мозговую активность. На данный момент это очень хорошая новость.
– Она в состоянии говорить?
– Пока нет. Во время операции она находилась под наркозом, и должно пройти несколько часов, прежде чем она, возможно, будет способна разговаривать. Акцент здесь – на слове «возможно». Мы не узнаем, каково положение дел до ночи, а вероятно, и до утра – когда она выйдет из-под действия наркоза.
Главный полицейский начальник кивнул:
– Спасибо, доктор Ким.
Он шагнул обратно, к прикрытому занавеской проему, и остальные потянулись за ним. Неожиданно шеф обернулся к главному хирургу.
– Доктор Ким, – негромко произнес он. – Когда-то эта женщина работала непосредственно под моим началом. Я не хочу ее потерять.
– Мы сделаем все возможное, шеф. Мы ее не потеряем.
Глава полицейского ведомства кивнул и направился к выходу. Когда группа медленно двигалась к дверям приемного покоя, Босх почувствовал чью-то руку на своем плече. Он обернулся и увидел, что это сам начальник. Он отвел Босха в сторону и завязал с ним разговор с глазу на глаз.
– Как ваши дела, детектив Босх?
– Все хорошо, шеф.
– Спасибо, что доставили ее сюда так быстро.
