Великобритании подлежат безусловному уничтожению этим самым противником, в течение буквально нескольких минут после начала боевых действий нас оставят без «глаз». Как в этих условиях показала бы себя «Сейфгард» – неизвестно.
Как видите, не только невозможно внезапное нападение на Советский Союз, но и абсолютно исключена возможность добиться победы над ним. Ядерное нападение, развязывание ядерной войны против СССР неизбежно привело бы напавшего к страшному поражению. В США это поняли, и хорошо, что поняли, пока не поздно.
Шулленбург аккуратно положил указку на стол и вернулся на свое место.
В зале царила тишина.
Глава тринадцатая
Люди майора Торопова видели Чонку пробиравшимся ночью в часовню, и в ту же ночь стало известно – пройдя туннелем под Бугом, маршрутом «Дрисса», он посетил Софью Сатановскую. Теперь уже было ясно, – разведка Харвуда с целью шантажа применила столь обычный в США киднаппинг – похищение человека. По сведениям, полученным от польских товарищей, стало известно: в дом Сатановской действительно откуда-то привезен мальчик-подросток, полковник Соколов не сомневался, что этот мальчик и есть та самая «посылка с Запада», о которой в свое время предупреждал Сатановскую Грин. Не было сомнений и в том, что мальчик этот – сын Оксаны Орленко и инженера Можайцева, – подмена, пожалуй, не имела смысла, да к тому же разведка Аллена Харвуда и не могла рассчитывать на то, что мать не узнает при встрече своего сына. Спасти Сережу Можайцева особого труда, наверное, не составило бы, для этого вовсе незачем было допускать до встречи Ирэн Грант с ее жертвами, мальчика можно было бы забрать из дома Сатановской, и все. Однако такой шаг нашей контрразведки предрешал бы провал операции, разработанной полковником Соколовым: деятельности Ирэн Грант следовало положить конец раз и навсегда, а для этого представлялось необходимым «засечь» ее с поличным. Стало быть, нельзя мешать событиям развиваться до самой последней минуты хотя бы внешне, по сценарию, разработанному Харвудом и Грином. Мучило опасение – не дадут ли сыну Оксаны предварительно, перед запланированной встречей, проглотить какую-нибудь отраву. Именно эта мысль не давала покоя Соколову и его помощникам. Торопов даже предложил найти возможность встретиться с Софьей Сатановской для того, чтобы попытаться пробудить в ней «человечность», которая, как он почему-то не сомневался, ей не чужда, и договориться с ней о том, чтобы она помогла нам спасти мальчика. Естественно, такой разговор должен был бы подвести черту под всей жизнью Софьи Сатановской, не дать ей возможности найти какой-то другой выход из положения, кроме указанного Тороповым – порвать связи с разведкой Харвуда и честно трудиться. Но кто знает, захочет ли она все-таки принять такое предложение, устраивает ли оно ее?
Вскоре события приняли неожиданный оборот: Торопову стало известно, что Сатановская покинула свою «резиденцию» и пробралась в развалины старинного замка, откуда начинался «маршрут Дрисса». Очевидно, решил майор, она идет туннелем к Чонке, чтобы уточнить с ним какие-то детали в отношении передачи «посылки с Запада». Торопов быстро вышел на улицу. Ночь – темная, беззвездная, облачная. Хорошо знакомой дорогой майор спешил к костелу – решил перехватить ее, отвести в свой кабинет и там по душам поговорить. В конце концов то обстоятельство, что такая беседа состоится на советской территории, куда через несколько минут Сатановская явится без разрешения, даже лучше, вряд ли она при этом будет чувствовать себя уверенно.
В заранее намеченном месте майор перемахнул через ограду парка и пробрался к знакомой часовне. Ждать пришлось недолго. Тихо скрипнула дверь, и в нескольких шагах от себя он увидел знакомый силуэт. Сатановская на мгновенье остановилась, прислушиваясь, потом стремительно двинулась вперед, однако вскоре свернула в сторону и направилась не к костелу, а к боковой калитке. Торопова это несколько удивило – куда же она идет?
Калитка не была заперта. Сатановская вышла из парка и направилась в город. Осторожно, чтобы не выдать своего присутствия, Торопов следовал за ней. Сначала она шла уверенно, но вскоре, по-видимому, запуталась в расположении улиц и переулков и оказалась в затруднении. Город спал – ни один прохожий не встретился Сатановской, обратиться с просьбой указать дорогу ей было не к кому. Некоторое время Сатановская бродила по ночным улицам, затем повернула назад. И тогда она почти столкнулась с человеком, шагнувшим к ней от стены какого-то домика. Она инстинктивно отшатнулась.
– Следуйте за мной, пани Сатановская, – приказал майор.
– Андрей… – В ее голосе он услышал удивление и неподдельную радость. – Вы здесь? Я искала…
– Что же вы искали?
– Областное управление государственной безопасности. Вы можете указать мне дорогу? – Она задыхалась от волнения.
Он с недоверием всматривался в ее лицо, смутно различимое в темноте.
– Следуйте за мной, – снова приказал он.
– Да, да… – она схватила его за руку. – Идемте… Я не могу больше… Они хотят, чтобы я стала убийцей – я не буду ею! Помогите мне, Андрей…
Он привел ее в свой кабинет.
В управлении они разговаривали около часа, затем он кратчайшим путем проводил ее до самой часовни, – она хотела избежать неожиданной встречи с Чонкой, и в этом ей следовало, если бы потребовалось, как-то помочь.
Через несколько минут Торопов разговаривал по телефону с полковником Соколовым.
– Что Сереже Можайцеву ничто не угрожает в доме Сатановской, это очень хорошо. Но вы уверены, что она сдержит слово? – послышалось в трубке. Торопов приглушенно ответил:
– Я верю ей, товарищ полковник. – Он отлично понимал, о чем подумал сейчас Соколов, помолчал, затем с еще большей твердостью произнес: – Нет, на это она не способна, – он даже не хотел произносить слово «убийство».
Соколов осведомился:
– Вы не сказали ей, что Грин приказал своей помощнице уничтожить и ее тоже?
– Нет, об этом я ничего не сказал ей.
– Зря, – в голосе полковника послышалось сожаление. – Пусть бы знала, как Грин собрался отблагодарить ее за все.
В Пореченск поезд пришел утром. Кутаясь в плащи, Грант и «Степан Истомин» по высокой деревянной лестнице поднялись на длинный мост и прошли над железнодорожными путями. Ирэн Грант, видимо, бывала здесь и прежде – она шла уверенно. Покрутились по немноголюдным улицам, застроенным одноэтажными домиками, и круто свернули по направлению к костелу. Пчелин почувствовал: его спутница встревожилась. Она осторожно осматривалась, видимо ожидая встречи с кем-то. Должно быть, так оно и было – он понял это по довольной улыбке, вдруг мелькнувшей на ее губах. Наверное, на условленную встречу явился человек, которого она отлично знала. Грант с облегчением вздохнула.
– Пойдемте быстрее… – сказала она.
Пришли в небольшой домик, скрытый за густо заросшим палисадником. У Ирэн Грант оказались ключи и от калитки и от входной двери в дом, – в нем не было ни души.
– До вечера отдохнем тут, – сказала Грант, сбрасывая с себя плащ.
Она подошла к стоявшей у противоположной стены застеленной легким одеялом койке и с наслаждением растянулась на ней.
– Этой ночью все кончится. В поезде я не могла спать, боялась, не сорвалась бы операция, – призналась она. – Но слава богу – все в порядке. Теперь я немного посплю, – она повернулась лицом к стене и тотчас уснула.
Встреча состоялась в заброшенной часовне. Оксану Орленко и ее спутницу, все ту же молодую женщину по имени Женя, привел «Истомин». Увидев в руках артистки чемоданчик, Чонка понял: там какие-то важные, нужные разведке Харвуда документы.
Чонка закрыл на ключ дверь часовни и предложил пройти в следующее помещение, на одной из стен которого Пчелин увидел уже знакомое ему огромное изображение черного креста. Открылся вход в туннель. Орленко категорически отказалась двигаться дальше, она боялась. Ирэн Грант сказала ей, что бояться уже поздно: здесь, в одинокой часовне, ночью ничем не лучше, чем в туннеле, а двое мужчин – она жестом указала на «Истомина» и Чонку – без труда разделаются с ней и здесь, если к тому будет необходимость.
