усерднее молиться за вас. Примерно тогда мне и отказали ноги.
– А что у тебя за болезнь, Гарри?
– Лихорадка, которая то приходит, то уходит и сильный кашель. Но сегодня он меня так не мучает. Что- то там с моими легкими не в порядке, так мне сказал брат-лекарь. Не о чем беспокоиться, сэр. Когда Бог возжелает призвать меня, значит, так оно и будет.
– Я думал, что мое время пришло уже несколько лет назад, – сказал Роберт. – Хотя, может быть, это и не так…
– Нет. Я всегда знал, что вы еще не выполнили своего предназначения. Вот поэтому я и молился так усердно, чтобы Господь Бог предоставил вам еще один шанс.
– Шанс для чего, Гарри?
Карлик помрачнел.
– Мистер Роберт, я знаю, что есть что-то такое, чего вы не можете не сделать, это очень важная вещь, я уверен. Это касается дома Мендозы. Но большего я вам сказать не могу.
– Гарри, ты – ясновидящий? Что-то вроде предсказателя?
– Боже меня упаси, мистер Роберт. Предсказание судьбы – тяжкий грех. У меня это по-другому. Если очень внимательно прислушиваюсь, то иногда слышу, что Господь Бог или Матерь Божья мне рассказывают.
– Понимаю. Хотя нет, не понимаю. Это выше моего сознания, Гарри. Ты ведь меня слишком хорошо знаешь.
– Да, мистер Роберт, я вас знаю. Скажите, мистер Роберт, что Вас привело сегодня ко мне?
– Я проезжал мимо и подумал, что… – Быстро произнес эти слова Роберт и замолчал. Все это было неправдой. – У меня вдруг появилось непреодолимое желание тебя видеть, Гарри. Что-то такое, чему я так просто не мог сказать «нет». Мы ехали в Кордову, возвращались из Хереса, и мне это внезапно пришло в голову. Где-то на дороге, примерно в получасе езды отсюда. Я подумал, может отложить этот визит, но мы проехали еще немного и вдруг я увидел на холме монастырь. Вот я и здесь.
Гарри улыбнулся.
– Пути Господни неисповедимы, как я уже говорил вам сегодня. – Налетел легкий бриз, возвещавший конец дня, Гарри плотнее укутал ноги пледом и расправил его на коленях. – Мистер Роберт, вы нашли тот камень? Тот, что в комнате со знаком на стене?
– Да. Так это ты перевел с древнееврейского?
– Не совсем так. Дон Доминго обнаружил это послание. Он мне всегда говорил, что это было чистой случайностью, но мне кажется, он откопал в фамильных записях какое-то упоминание об этом. Он вполне это мог, так как часто их перечитывал. Для чего тогда ему понадобилось взламывать пол? Короче говоря, он разыскал меня, дал мне взглянуть на эту писанину и спросил, не мог ли я ее перевести. Я же появился на свет на Кричард Лэйн и он полагал, что Бенджамин мог научить меня древнееврейскому.
– Насколько мне известно, мой отец был последним из Мендоза, который умел читать по- древнееврейски, – сказал Роберт. – Я не могу, да и Лиам тоже.
Роберт следил, не попадется ли Гарри на удочку намека о родстве, но тот не попался.
– Я знаю это. Я сказал дону Доминго, что сам не могу, но знаю одного человека, который может это перевести. А также то, что он внушает доверие и можно было не опасаться, что дело дойдет до инквизиции. Я сделал копии этих записей и показал их брату Илие. Не очень многие в Испании знают древнееврейский, но брат Илия был очень образованным. Но перевод нам не помог. Никаких сокровищ мы не обнаружили. Да у нас и не было таких намерений. Тогда дон Доминго и я просто-напросто выбили испанский перевод на том же камне, только расположили надпись ниже и снова поставили камень на прежнее место. Потом, когда с Вами все это случилось, мне показалось, что вы можете пожелать заняться розыском этих сокровищ, и я решил вам написать.
– Что ты имел в виду, упоминая «пути древних», которые якобы смогут помочь дому? – спросил его Роберт.
– Я не могу с уверенностью сказать, сэр. Но ведь написаны были эти слова на древнееврейском. И мистер Бенджамин и вы сами… – он не закончил.
– Ты же не испытываешь ненависти по отношению к евреям? – негромко спросил Роберт. – Так вот, если это так, ты – единственный католик, который такого чувства не испытывает.
– Мне о других ничего не известно, сэр. Но я не могу возненавидеть то, во что верили мистер Бенджамин, вы, мистер Лиам, даже, если считаю это заблуждением.
– Верили… Может быть, это моя беда, Гарри, но мне кажется, что я и не знаю толком, верю ли я во что-то или нет?
– Вы поверите, мистер Роберт, я уверен в этом. Роберт улыбнулся. – Ты считаешь, что твои молитвы рано или поздно превратят меня в католика?
Гарри не принимал его легкомысленного тона.
– Я не могу сказать, что именно они могут сделать для вас, сэр. Только моя задача – молиться, а ваша заниматься другими делами.
– А ты знаешь, какими именно?
– Нет, не знаю.
– Гарри, послушай. Есть один мальчик, очень милый мальчик. Сын Пабло Луиса, который появился на этот свет уже после того, как его бедняга отец отправился на тот свет.
– О, значит у дома есть наследник? – до ушей улыбнулся Гарри.
– Да. При условии, что ему будет, что наследовать. В данный момент это выглядит сомнительно.
