– Ни то ни другое, – ответил Адам. – Просто для большинства итальянцев крестные родители – это очень близкие люди, как и кровные родственники.
– Ваш дядя, кажется, не в восторге от этого таинственного проекта. Вы можете о нем рассказать или это секрет?
– Никакого секрета. Просто дядя Пит меня опередил. Как я уже говорил, я могу помочь, если у вас проблемы с помещением.
– Что вы имеете в виду? – Кэт смотрела на него с недоумением.
– Мы с отцом хотим превратить склад в доходный дом. А я там живу в мансарде.
Кэт подперла рукой подбородок и посмотрела на Адама с интересом и нескрываемой завистью.
– Я мечтала жить в мансарде с тех пор, как поступила в школу искусств. Расскажите о ней.
– Представьте себе помещение, где достаточно места для больших ткацких станков и огромного количества пряжи плюс много жилых комнат. Интересно?
– Вы даже не представляете, как!
«Но жить в одном доме с Адамом было бы неблагоразумно, рискованно… и чудесно!» Кэт решительно прогнала нежелательные мысли.
– Как я понимаю, склад находится в деловой части города?
– Это на восточном берегу Кайахоги. Какой там вид! Можно наблюдать развод мостов, когда с озера Эри идут баржи, шторм… Господи, Кэт, вы выглядите так восхитительно при свете камина.
– Как прекрасная Елена, – насмешливо парировала Кэт, стараясь не обращать внимания на щемящее ощущение в груди.
– Нет, гораздо красивее. Вы – Кэт О’Мэлли, и я ни с кем, кроме вас, не хотел бы сейчас быть рядом.
Кэт понимала, что имеет в виду Адам: рад, что они познакомились, потому что ему хорошо с ней. Она смотрела в камин, стараясь подавить непривычные чувства.
– У меня есть тост, – сказал Адам беззаботно. – Чтобы мы стали хорошими друзьями.
– Я бы этого очень хотела.
Она подняла бокал и чокнулась с Адамом. Это было бы здорово: иметь такого друга, с которым так весело и легко. Просто замечательно! Кэт отпила вина и удивилась, почему же не чувствует себя счастливой.
– Вы будете смотреть меню? – спросил Адам.
– Нет. Каждый раз, когда я сюда прихожу, я хочу попробовать что-нибудь новенькое, но в результате всегда заказываю пиццу. И ничего не могу с собой поделать.
– И вы здесь никогда ничего не ели, кроме пиццы? – Адам смотрел на нее с изумлением.
– Выходит, что я люблю пиццу, – попыталась оправдаться Кэт.
Адам повернулся к официанту:
– Нам для начала антипасто мисто[2] и суп страчателла.[3] А потом… – И обратился к Кэт: – Что вы предпочитаете: телятину или креветки?
– Пиццу!
– Дама желает телятину, а я – креветки. Таким образом, мы сможем попробовать два блюда.
Официант просиял, записал заказ и исчез.
Кэт перегнулась через стол с притворной улыбкой.
– Ты всегда принимаешь решения за других? – сказала она, незаметно для себя переходя на ты.
– Я ведь старше тебя.
Они смотрели друг другу в глаза: Адам весело, а Кэт ехидно – до тех пор, пока Адам не ударил ножом по бокалу.
– Конец первого раунда!
Кэт расхохоталась и откинулась на спинку стула.
– Ты невыносим! Подобным же образом тебе удалось втянуть отца в авантюру со складом? Ты пилил его, пока тот не сдался?
Адам закинул голову и рассмеялся:
– Этим занималась тетя Кармела. Она живет с нами уже двадцать пять лет… после смерти мамы. Чудесная женщина, но, к сожалению, крупный специалист сразу во всех областях.
– О, у меня бывали подобные клиенты. – И Кэт закатила глаза.
– Представь себе картину. – Адам улыбнулся. – Отец ушел на пенсию почти два года назад. Все было отлично весной и летом, пока он целые дни проводил в саду, но, когда пришло время замораживать и консервировать, они сшиблись рогами. Отец имел наглость заявить тете Кармеле, что она не умеет готовить соус для спагетти. Та пришла в ярость.
– Они перестали разговаривать? – спросила Кэт с сочувствием, вспомнив о размолвках своих родителей.
– Перестали разговаривать? Двое итальянцев? Ты смеешься! Они спорили, орали, угрожали друг другу, пока мое терпение не лопнуло. Тогда я предложил отцу эту идею. Он был готов на все, только бы уехать из
