– Пойдем, – сказал Андрюша.
– Сейчас? – Коля посмотрел на небо. – Стемнеет скоро.
От реки донесся натужный вой двигателя. Все оглянулись туда.
В облаке пыли появился грузовик. Набирая скорость, он промчался по улице. Мелькнуло лицо Василия, пригнувшегося к рулю.
Грузовик выскочил на дорогу, пронесся по аллее берез, свернул за холм и исчез.
– Нет, – сказал Эдуард Олегович. – Пойду на репетицию. Совершенно недопустимо ездить по улицам с такой скоростью. А вам… – он печально поглядел на Андрюшу, – идти на мельницу не рекомендую. Вечером в лесу опасно, мало ли что почудится. К тому же мельницы, по моим сведениям, давно уже не существует…
– Не существует? – сказал Сеня обиженно. – А я что, слепой, что ли? Что я, школу-интернат в Волчьем логу видал?
– Все ясно, – сказал тогда Андрюша, оглядев молодежь. – Я иду за фотоаппаратом, через минуту выступаем.
13
Андрюша схватил сумку с камерой и тут же выскочил из дома.
Малолетняя гвардия переминалась с ноги на ногу. «Здоровый народ, – подумал Андрюша, – не болеют, сливки вместо молока пьют, занимаются спортом, телевизор смотрят, а вот верят в привидение секунд- майора. Стыдно».
– Далеко идти? – спросил он.
На лицах гвардии наметилось некоторое разочарование. Видно, надеялись в глубине души, что городской ученый пошутил.
– Нет, – сказал Сеня. – Если, конечно, не заблудимся.
Не заблудились. Правда, добирались до Волчьего лога больше часа. Шли напрямик через сосновый бор, затем по пологому склону, поросшему можжевельником, через небольшое болото, по лугу, где стояли стожки сена, потом попали в глухой бурелом, что остался от давнишнего лесного пожара.
В лесу было много грибов, крепкие боровики – шляпки с тарелку – умоляли собрать их, но собирать было некуда. Через полчаса Сеня с Семой устали, пришлось передохнуть на полянке, усыпанной черникой. Пока сидели, не сходя с места, наелись черники до синевы на языке, горстями стаскивая ягоды со стеблей.
Потом лес стал гуще, будто никто никогда по нему не ходил, но вдруг впереди обнаружился просвет. Солнце только село, и в лесу сразу стало неуютно. Путешественники поспешили к свету.
Оказалось, это заросшая по грудь дорога, угадать которую позволяли лишь канавы по сторонам. Правда, посреди нее трава была примята, видно, кто-то по этой дороге ездил.
– Тут когда-то скит был, – сказал Сеня. – Дикие отшельники прятались. Только их скит в озеро провалился.
– Сказки, – возразил Семен. – Лесоразработки тут были.
Дорога заросла крапивой, ее приминаешь, она поднимается лениво, с раскачкой, норовит хлестнуть по лицу смертельной болью. Из леса тянуло вечерним холодом, а на дороге еще было светло, и жужжали, спешили добрать дневную норму пчелы, стрекозы парили над головами.
Справа открылась низина.
– Вот он, Волчий лог, – сказал Сеня. – Тут мельница стоит.
Он поспешил через лужайку, остановился, огляделся.
– Вот. Здесь она стояла.
Трава в середине поляны была примята большим квадратом, особенно глубоко в землю уходили следы двух параллельных бревен. Внутри квадрата трава была низкой, жухлой и белесой.
Коля пошел кругами все шире, наконец крикнул:
– Она в эту сторону ушла!
Андрюша отмахнулся. Мистики он не любил. Мистика не входила в круг привычных для него понятий, а раз так, ее существовать не могло. Но похоже было, что они пришли именно в Волчий лог, а здесь недавно еще стояла мельница. Только мельница ушла.
– Я серьезно говорю, – сказал Коля. – Она следы оставила.
Мельница, видно, ползла по траве, кое-где вырывая ее целыми пластами. Борозды вели к дороге.
– Зачем? – спросил Андрюша. – Кому это нужно?
– Кому? – переспросил Семен. – Ясно кому. Секунд-майору. – Он протянул Андрюше что-то блестящее. – Смотри.
Это была старая медная пуговица, гладкая, выпуклая, размером с трехкопеечную монету.
– Он в мундире ходит, – сообщил Сеня. – Мундир у него военный тех времен. Пуговицы такие. Это все знают.
– Чепуха, – сказал Андрюша. – Если он привидение, то он нереальный. Откуда у миража медные пуговицы?
– Не знаю, – сказал Семен. – Значит, так нужно.
Следы мельницы доходили до лесной дороги, потом сливались с колеями.
– Когда же она ушла? – спросил Андрюша задумчиво. – Сегодня?
– Нет, что ты, – сказал Коля, – с тех пор дождь был. Все следы залило. А то бы мы лучше разобрались.
Не сговариваясь, пошли дальше. Солнце село, звенели комары. В глубине под большими деревьями посинело, краски размылись, тени стали непрозрачными. Но на дороге все еще было светло.
– Может, вернемся? – спросил Сеня. – Скоро стемнеет.
– Нет, – сказал Коля. – Мы до протоки дойдем. Не могла мельница далеко уйти. Она бы в реке утонула.
Андрюше, хоть он и был виновником похода, стало не по себе – не приходилось раньше встречаться с бродячими мельницами, секунд-майорами и прочей ерундой, которой, разумеется, нет, потому что не может быть, но которая все-таки существует, а возвращаться придется по темному лесу, с ним трое мальчишек, еще потеряется кто-нибудь, а лес здесь бесконечный и он, Андрюша, с ним незнаком. «Еще сто шагов, – сказал он себе, – и повернем…»
14
Мельница обнаружилась через двести шагов, на другой поляне, у тихой, заросшей рогозом протоки. Стояла она неподалеку от дороги и так хорошо спряталась в ивняке, что, если бы не следы в том месте, где она сползла с дороги, ее бы и не заметить.
Она оказалась куда меньше, чем представлял себе Андрюша: если бы Дон Кихот захотел с ней сразиться, не надо было бы садиться на коня. Да к тому же она где-то потеряла крылья. Просто избушка с высокой четырехскатной крышей. Маленькая дверца, даже Коле пришлось бы согнуться, входя туда, да узкое окошко.
В синеющем воздухе было видно, что в мельнице горит свет – прямоугольник окна казался оранжевым.
– Это мельница? – спросил Андрюша тихо.
– Она, кому же еще здесь быть, – ответил шепотом Сеня. – Я ее в Волчьем логу и видел.
– В ней кто-то живет?
Дети поглядели на Андрюшу как на сумасшедшего. Они не сомневались, что там обитает именно секунд-майор, который теряет медные пуговицы.
Желтизна окошка должна была бы внушить мысли об уютной комнатке, о самоваре, шипящем на столе, о кренделях и задушевной беседе, но и в самом деле Андрюше почему-то представилась там, внутри, злобная баба-яга, которая орудует лопатой, стараясь засадить в печь очередного дурака.
– Я все-таки схожу, – сказал Андрюша не потому, что действительно желал этого, а потому, что не мог так просто сдаться и повернуть.
– Мы здесь постоим, – ответил Сеня.
Андрюша оставил мальчишкам сумку и сам пошел к мельнице, но не напрямик через поляну, а ближе к кустам, так, чтобы привидение, вздумай оно выглянуть оттуда, его не заметило бы. Хотя, конечно, привидений не бывает.
