Кейс задумчиво смотрит на карту города «Т». Потом снимает трубку и звонит Памеле Мэйнуоринг.
20. СУПЕРФИГУРА
Ее будит безжалостный писк наручных часов. Она испуганно садится в огромной кровати, пытаясь вспомнить, что это за комната.
На часах шесть утра. Памела Мэйнуоринг зарегистрировала ее на рейс, вылетающий в полдень из аэропорта Нарита.
Убедившись, что на электрическом чайнике горит красная лампочка, Кейс запахивает халат, подходит к окну и раздвигает занавески. Тусклый городской пейзаж, погруженный в аквариум дождливого дня. Студенистый темный массив Императорского сада колышется на дне аквариума.
Звонит мобильный телефон. Кейс возвращается к кровати и находит его среди простыней.
— Алле?
— Это Бун. Как твоя голова?
— Еще не проснулась. Слушай, я поговорила с Памелой…
— Да, знаю. Я тоже с ней поговорил. В восемь тридцать я тебя встречу в фойе. Мы летим одним рейсом.
Недостаток автономности ее слегка раздражает.
— До встречи, — говорит Бун и вешает трубку.
Вода в чайнике закипает. Кейс распахивает дверцу мини-бара и начинает перебирать разноцветные пакетики в поисках кофе.
Гостиничный спортзал настолько огромен, что может служить наглядным пособием для изучения закона перспективы. Тут есть все, и даже тренажер для пилатеса — псевдоклассическая японская версия, деревянные части которой покрыты черным лаком, а обивка похожа на акулью кожу. Кейс успевает отработать свой комплекс, принять душ, высушить голову и упаковать вещи. Ровно в восемь тридцать она спускается в фойе.
Бун появляется через минуту. В одной руке он держит красно-коричневый чемоданчик, а в другой дорожный монстр-чемодан фирмы «Филсон», похожий на сумку «Л. Л. Бин», обколотую анаболиками.
Кейс подхватывает свой нейлоновый корейский чемодан, и они с Буном направляются к лифтам, огибая бамбуковую рощу.
Кейс просыпается, когда стюардесса протягивает ей горячую салфетку. На секунду ей кажется, что она еще на пути в Токио, а все остальное просто приснилось.
Мысль эта ужасна; Кейс поворачивает голову, чтобы проверить, здесь ли Бун. Шея отзывается болью. Бун тут как тут, мирно посапывает в соседнем кресле — тих и временно аннулирован, как всякий человек, спящий в маске.
По дороге в аэропорт они почти не разговаривали. В зале ожидания Кейс немного вздремнула. Перед этим они прошли усиленную проверку, включая томографию обуви и небольшой допрос перед инфракрасным датчиком, регистрирующим микроизменения в температуре кожи вокруг глаз. Согласно теории, у пассажиров, которые лгут насчет принадлежности багажа, в этих местах возникают локальные очаги покраснения. Японцы также верят, что группа крови определяет характер. По крайней мере верили десять лет назад, во время прошлого визита. Буна эта процедура привела в восторг; он заявил, что в Америке тоже скоро появятся такие детекторы.
Когда они садились в самолет, Кейс рассказала, что Таки прислал Капюшончику кое-что еще. Но показать пообещала позже, когда выспится.
Она не знает, откуда берется это неосознанное желание отсрочить разговор, утаить информацию. Наверное, нужно время, чтобы привыкнуть к партнерским отношениям. Сюда примешивается еще одно чувство, в котором сейчас не хочется копаться: какой-то неприятный осадок, оставшийся от посещения квартиры в Хонго. А еще ей просто нужно время, чтобы переварить информацию о города «Т». И вообще, этот Бун чересчур назойливый.
Но что же это за буква «Т»? Кейс садится, превращает кровать в кресло, достает из сумки «Айбук». Включив его, она находит письмо Капюшончика и открывает картинку.
Сейчас карта кажется еще более загадочной, чем в первый раз.
Парнишка по имени Таки. Может, он все это выдумывает, чтобы порисоваться перед Кейко? Правда, Капюшончик с Деррилом сами нашли его на японском сайте, где он упомянул о водяном знаке на одном из фрагментов. Кейко тогда еще не было в природе. Нет, Таки не выдумывает. Для выдумщика он слишком печален. Кейс представляет, как это могло быть. Таки, воодушевленный письмами Кейко, добился встречи с темными зловещими фигурами, чтобы в обмен на какую-нибудь странную услугу получить от них карту, извлеченную из белой вспышки.
Но скромность и осторожность не позволили ему принести карту на встречу в Роппонджи. Он принес только номер. А потом сработала отретушированная фотография Джуди Цудзуки, и бедный Таки, придя домой, послал карту Капюшончику, думая, что посылает ее своей большеглазой возлюбленной в белых гольфиках.
Кейс вспоминает Айви, хозяйку Ф:Ф:Ф из Сеула. Интересно, что бы она посоветовала?
Эта мысль заставляет ее нахмуриться. Только сейчас она понимает, что работа с Бигендом и Буном перекосила ее отношения с Ф:Ф:Ф и друзьями-фрагментщиками. Даже Капюшончик, который помог в этой авантюре, понятия не имеет, на кого она работает и что у нее на уме.
— Что это? — Бун стоит в полутемном проходе, заглядывая через плечо. Черная маска сдвинута вниз, на горло, и в совокупности с черной футболкой это делает его похожим на священника. Не хватает только белого квадратика, чтобы закончить костюм: молоденький семинарист с припухшими от сна глазами.
Кейс поднимает спинку кресла, и Бун присаживается в изножье, на небольшой стульчик для гостей. Она передает ему «Айбук».
— Этот парнишка, Таки — ему очень понравилось фото. Он даже до дома не мог дотерпеть, заходил по дороге в каждое интернет-кафе и отправлял Кейко имэйлы. А когда добрался до своего компьютера, сразу послал ей вот это.
— Сколько их здесь, сто тридцать пять? — Очевидно, Бун имеет в виду номера.
— Я не считала, но похоже, что да. Номер, который он мне дал, находится у пересечения ножки и перекладины буквы «Т».
— Очевидно, каждый пронумерованный участок соответствует определенному фрагменту. Если это карта виртуального мира, то составлена она как-то неверно. В нарушение правил картографии виртуальных миров.
— А может, картография тут ни при чем?
— В каком смысле?
— Может, схема составляется на ходу, по мере того, как появляются новые фрагменты. Откуда мы знаем, что виртуальный мир существует?
