– Если вы не исчезнете до того, как я прикончу эту чашку чаю, я переброшу вас через колено, и вы получите все, что ваш папаша должен был вколотить в вас в нежном возрасте, когда это еще могло помочь.
Она отступила к лестнице.
– Я заявлю, что вы меня изнасиловали.
Я ухмыльнулся. Последнее средство негодяек.
– Хоть я и не так богат, как вы, но детектор лжи как-нибудь смогу себе позволить. Валяйте. Посмотрим, как ваш папаша перенесет потерю двоих детей за одну неделю.
Она отправилась вверх по ступеням. Игра окончена.
Я же прошел назад и вытащил темный сверток из тени между двумя балками, покоящимися на внешнем фундаменте. Он вовсе не был спрятан. Все пространство между балками было завалено, и я обратил внимание на сверток только потому, что он был обернут попоной. Денни придавал своей службе в кавалерии большое значение и хранил все напоминающее о ней. Несомненно, то, что завернуто в попону, должно было представлять для него особую ценность.
Я же зашвырнул свой матросский мешок в воду в тот самый момент, когда в последний раз ступил на трап, чтобы оставить службу. Настолько я обожал свое пребывание в рядах Королевской Морской Пехоты.
Сверток содержал пачку военных карт Кантарда – по большей части наших, но и несколько венагетских. И те и другие хранить было опасно. Вас запросто могли арестовать за шпионаж. А следователи в наше время, как известно, не перестают задавать вопросы до тех пор, пока вы во всем не признаетесь.
Кроме карт в свертке оказалось несколько тончайших, почти прозрачных кожаных папок и несколько очень дорогих на вид, не очень толстых журналов для записей.
Я отнес находку на письменный стол Денни.
В каждой папке находилось описание и критический анализ всех важнейших сражений за последние шесть лет. Приводились имена капитанов судов, командующих и названия воинских частей. В одном из журналов содержались характеристики каждого боевого командира и одно за другим перечислялись все подразделения.
Что за дьявольщина? Я не думал, что у Денни поехала крыша на почве военной истории.
Чтение документов кое-что прояснило.
Был там такой список офицеров Королевской армии:
В журнале был список и венагетских военачальников с перечнем их достоинств и недостатков. Если вы занимаетесь драгоценными металлами, всегда полезно знать, что за тип может контролировать серебряные рудники через несколько месяцев. Денни действовал весьма осмотрительно и не доверялся только фортуне.
Но вся деятельность слегка попахивала. Я нутром чуял вонь. Денни начинал бизнес со своей доли за обоз и денег, полученных при демобилизации. Нельзя, не срезав углов, превратить сорок восемь марок в сто тысяч.
В деловом дневнике Денни я нашел кое-какие намеки.
«В», «З» и некоторые другие – скорее всего приятели Денни по кавалерии, с которыми он близко сошелся. В бумагах были намеки на то, что дело ведет хорошо спевшаяся группа. Но «К» не был старым армейским дружком.
Я снова взялся за старую любовную переписку, но тут передо мной возник один из кузенов.
Оказывается, уже настало время ленча.
– Тащите все, что у вас там осталось. И кварту пива. Да скажите старому Тейту, что он мне нужен.
Настал момент, когда я принялся за письма. И тут же часть меня потянуло вернуться в Кантард. Весь остальной организм отчаянно сопротивлялся этому безрассудству.
5
– У вас такой вид, будто вы увидели привидение, – сказал Тейт.
Я оторвался от письма, на которое пялился минут пять.
– Что? О… Да. Почти. Мистер Тейт, вы сказали мне, что это – честно заработанные деньги.
Старик промолчал. Видимо, он подозревал, что дело все же не совсем чисто.
– Не объявлялись ли у вас неожиданные визитеры? Не задавали ли вдруг вопросов старые приятели Денни?
– Нет.
– Ну так зададут. И очень скоро. Здесь слишком много всего, чтобы они отступились. Будьте осторожны.
– Что вы хотите этим сказать?
Мне показалось, что старик в искреннем недоумении. Не исключено, что он недостаточно знает мир, чтобы понять написанное его сыном.
Пришлось ему кое-что объяснять.
Он не поверил.
– Не имеет значения, что каждый из нас думает, – сказал я. – Суть в том, что я заинтересовался делом и решил продолжать. Мне понадобится ваша тысяча. С самого начала предстоят крупные расходы. И еще коробка. Мне нужна большая коробка.
– Я распоряжусь, чтобы Лестер доставил деньги из конторы. Но зачем вам коробка?
– Чтобы упаковать все это хозяйство.
– Нет.
– Что нет?
– Вы ничего отсюда не возьмете.
– Я все забираю или убираюсь сам. Если вы хотите, чтобы я взялся за работу, то позвольте мне ее выполнять. Так, как я хочу.
– Мистер Гаррет…
– Папуля, вы оплачиваете результат, а не право вмешиваться в мои методы. Давайте коробку, и можете вколотить хоть фунт гвоздей в один ботинок. У меня нет времени на хныканье и споры.
Папочка еще не оправился от того, что я сказал о Денни. У старика не осталось сил для борьбы, и он отступил.
Странно, но я почувствовал себя так, словно в чем-то виноват. Будто я доставил ему неприятность лишь для того, чтобы потешить себя. Я не хотел усугублять это неприятное чувство и во всем остальном позволил папе Тейту поступать так, как ему заблагорассудится.
