Заведующий отделением N-ской больницы сокрушенно покачал головой и негромко ответил:
– Выступление, как выступление… Обычное выступление…
Затем, безнадежно махнув рукой, добавил:
– Главное, он о дополнительном финансировании ничего не сказал… Значит, денег не будет, а посему ничего нового мы о нашем феномене не узнаем!..
– А много ли вам на ваши исследования денег надо, и что конкретно вы хотите еще узнать?
Вопрос у меня получился чересчур прямой и напористый, а потому я попробовал его смягчить:
– Просто, мне кажется, эту проблему стоит вынести на обсуждение в областной печати, а для предметности разговора очень хорошо было бы указать конкретные факты и цифры. Что надо сделать, какими силами эти работы можно провести, сколько это будет стоить и какие результаты даст!
Борис Ильич посмотрел на меня с серьезной заинтересованностью, но затем вдруг эта заинтересованность в его глазах как-то истаяла, оставив после себя тоску.
– Ничего, как вы сказали, конкретного ваша газета не напишет!.. – с горечью проговорил он, поворачиваясь ко мне спиной и делая шаг к выходу из зала, – Тот же губернатор не позволит!..
– Но почему?! – удивился я, – Мой главный редактор, посылая меня на эту конференцию, определенно высказался в том духе, что ждет от меня острого, принципиального репортажа…
Борис Ильич приостановил свое движение, полуобернувшись, улыбнулся мудрой улыбкой все знающего человека и неожиданно перешел на «ты»:
– Я не знаю, что там тебе наговорил твой главный редактор, но неужели ты думаешь, что наш Захар Федорович допустит, чтобы в областной газете было официально заявлено, будто наша область является рассадником каких-то там эпидемий?! У себя под рукой он еще может допустить всякие там переговоры и обсуждения, но чтобы об этом заговорили в прессе?!!
Он покачал головой и, уже отворачиваясь, добавил:
– Мы пытались пригласить специалистов-эпидемиологов из Москвы… Только ничего из этого не вышло – администрация области не дала разрешения…
Я удивился, но не слишком сильно. Ясно же, что собственный деловой и политический имидж для руководителя любого субъекта нашей бедной Родины гораздо важнее нескольких перемерших где-то в глубинке граждан! И еще неизвестно померли они от неизвестно откуда взявшейся эпидемии ОРЗ или от «самоделошной» водки! А потому распускать слухи порочащие субъект федерации в период своего правления никакой губернатор конечно же не позволит, тем более, способствовать изысканию доказательств справедливости этих слухов!!
Борис Ильич бодренько пробирался к выходу, а я, задумавшись о «судьбах России» несколько поотстал. Но тут мне пришла еще одна, как мне показалась совершенно безобидная идея, и я поторопился догнать моего «просвещенного» соседа.
Мы вместе проследовали в фойе, но в буфет, посмотрев на толпящуюся там очередь, не пошли, а вышли из склада купца Заемова, имевшего вывеску «Голд синема» на улицу. Тут я и задал свой новый вопрос Борису Ильичу:
– Послушайте, мне все равно надо будет что-то писать об этой… ну… конференции. Вот вы говорили, что вами выявлены места возникновения этих странных эпидемий, так может быть, вы мне расскажете об этих местах?..
– Пожалуйста… – Пожал плечами Борис Ильич, доставая сигарету и прикуривая, – всего таких мест три, ближайшее располагается недалеко от села Киричи, а самое, так сказать активное – в деревне Погорелица, это километрах в сорока от N-ска…
– А может мне кто-нибудь показать дорогу к этой деревне?..
Борис Ильич с удивлением посмотрел на меня, а потом покрутил головой:
– Правильно о вас, журналистах, говорят – въедливые вы ребята… – и, чуть подумав, предложил, – знаете что, раз уж вы так решительно хотите подробно все узнать и рассмотреть, я вам дам своего ассистента, Петю Забродина. Во-первых, он врач, во-вторых, местный уроженец, а в третьих, занимается вместе со мной этой проблемой уже четвертый год и полностью… – тут он усмехнулся, вспомнив, видимо, начало нашего знакомства, – … в курсе. Заходите завтра часиков в семь утра в нашу больницу… У Пети, кстати, и мотоцикл есть!
Здесь, у дверей кинотеатра мы и расстались с Борисом Ильичем. Он заявил, что дальнейший ход конференции его мало интересует и пошел к себе в больницу, а я поплелся обратно в зал слушать дальнейшее обсуждение проблемы обеспечения наших граждан высококачественным медицинским обслуживанием.
Надо сказать, что и информация, полученная мной от Бориса Ильича, и вступление губернатора области весьма подогрели мое любопытство, но к вечеру, так сказать, по холодку, проснулся и мой скептицизм.
«Скорее всего, – думал я, – Вся эта история простая цепь случайных совпадений и никакого эпицентра эпидемий в N-ском районе нет. И вообще, с помощью правильно подобранной статистики можно доказать все, что угодно! Например, всем известно, что вирус гриппа довольно легко мутирует, так что вполне возможно климатические условия нашей области и, в частности, N-ского района просто способствуют этой мутации. А местные медики решили, что в районе стабильно появляются новые виды вируса!»
Рассуждения мои были, конечно же, совершенно ненаучны и ни на чем не основаны, но… успокаивали!
Тем не менее, на следующее утро я встал в шесть, чем весьма удивил знакомого дежурного администратора. Правда, узнав, что я договорился о встрече в больнице, она, знавшая, естественно, про съезд областных медиков, многозначительно усмехнулась:
– Значит теперь и журналисты будут у нас по району ОРЗ ловить?!
Усмешка была вполне доброжелательной, а сама дама охотно рассказала мне, каким образом можно добраться до городской больницы, так что ровно в семь часов утра я входил в двери лечебного заведения. В прохладном холле, с жесткой деревянной скамейки, выкрашенной в белый цвет, мне навстречу поднялся молодой человек в джинсах и белой футболке, в руке у него покачивался на ремешке мотоциклетный шлем. Шагнув вперед, он негромко, словно боясь кого-то разбудить, спросил:
– Вы – Сорокин?.. Из газеты?..
– Владимир, – я протянул парню руку, – А вы, видимо, Забродин?.. Петр?..
Парень, улыбнувшись, кивнул и пожал мою руку.
– Мне Борис Ильич сказал, что вы заинтересовались нашим… феноменом, – парень повернулся к выходу из больницы и потянул меня за собой, – Но что именно вы хотите увидеть?
– А Борис Ильич разве вам не сказал?.. – чуть удивился я.
– Ну-у-у… – каким-то странным тоном протянул ассистент доктора Захарова и, полуобернувшись, глянул мне в лицо озорно блеснувшим глазом, – так… В общих чертах…
Вообще-то ассистент Петя мне понравился, но его лукавство требовало достойного ответа. А посему я, с безразличным видом пожав плечами, я сказал:
– Да, в общем, мне все равно… Я, правда, не слишком верю в это ваш местный «гриппофеномен», так что хотел посмотреть, из какого такого болота выползают эти эпидемии… Если, конечно, они вообще выползают!.. Неплохо было бы также пообщаться с кем-нибудь из… э-э-э… подвергшихся заражению… Для внесения, так сказать, личностной нотки в репортаж. Прямая речь на газетной странице очень, знаете ли, оживляет материал, придает ему достоверность!
Я разыгрывал из себя этакого газетного волка, делящегося с непосвященным секретами репортерского мастерства, а сам думал, почему это после упоминания о «болоте» блеск в его глазах потух, а сам он довольно неуклюже отвернулся?..
Мы вышли из дверей больницы и, свернув налево, двинулись вдоль больничного здания. За углом этого здания был припаркован старенький «Урал», в смысле, Петин мотоцикл. Забродин присел на сиденье и, уставившись в землю, словно не желая видеть моего лица, спросил, свободно переходя на «ты»:
– А с чего это ты решил, что… эпидемии… выползают из болота?..
Вопрос был для меня довольно неожиданным.
– Да так, просто к слову пришлось… – ответил я, пожав плечами.
Петр тут же вскинул голову и посмотрел прямо мне в глаза.
– А-а-а… А я подумал, что тебе что-то известно…
