почему-то по пояс голый, перевитый мускулами, – тряхнул головой, чтобы перебросить назад длинные волосы, и меч, выставленный вперед, переместился в сторону незнакомца.
Тот, впрочем, не собирался ни бежать, ни сражаться с ними – раздраженно посмотрел сначала на Алису, потом на Геррика, скользнул взглядом по мне, все еще выпутывающемуся из сумок, и гортанно сказал – без всяких признаков волнения в голосе:
– Ну, здравствуй, брат. Здравствуй, сестра. Вот – и встретились!..
Из носа у него капала кровь. Он достал из-за рукава кружевной тонкий платочек и промокнул ноздри.
Запах духов стал сильнее.
– Гийом!.. – не сказала, а, скорее выдохнула Алиса. – Гийом, боже мой, как мы тебя ждали!..
– Напороться мог, – в свою очередь буркнул Геррик, засовывая меч в ножны.
А Гийом – значит, это и был тот самый знаменитый Гийом – высоко вздернул брови:
– Кто, я?.. Ну, брат, ты обо мне плохого мнения. – Скомкал платок и не столько бросил, сколько уронил его на пол. Перевел на меня взгляд, пропитанный ненавистью. – Догадываюсь, что это и есть новый воин Дома Герриков? Я слышал твое извещение, брат. Ну-ну…
Не знаю, что он хотел этим сказать. Я, наконец, освободил ногу из сумки. У меня саднил локоть, и ныло стукнутое о паркет колено.
Я был багровый от злости.
Что-то у нас становится людно, подумал я.
Прежде всего они устроили короткое совещание. Гийом – кровь у него к тому времени остановилась – говорил много, но все это были плохие новости. Резервная база на Саматранской равнине была разгромлена, замок Фаррега пал, сам Фаррег, по всей видимости, погиб или скрывается. Вызвать его по открытой связи Гийом не рискнул. Найдено, вероятно, басохами и уничтожено запасное убежище на плато Зарамчор. Тийины в Гискарских горах затворили все входы и выходы из нижних пещер на поверхность. Посевы сожжены, крестьяне бегут в поселки, стаи тарригров, вышедшие из лесов, бродят там, где раньше зеленели сады и усадьбы. От Виндаураса, укрепившегося на Торосе, нет никаких известий. Судя по слухам, которые циркулируют среди горцев, Виндаурас тоже погиб. Горцы вообще стали дерзки, – спускаются в долины и грабят брошенные дома. Поговаривают о Конфедерации малых народов, которая объединит весь Гисскарский хребет. Трудно пока сказать, что из этого выйдет. Объявился у них и свой лидер, некий Вовдиг, в прошлом пастух, провозгласивший себя новым и к к а н о м и объявивший священный в а х х а д против всех, в ком нет горской крови.
И, наконец, самая тяжелая весть: неделю назад пришлось оставить крепость на Орисгедо. Кто-то, видимо, выдал ее местонахождение – черная гвардия Тенто выросла в солончаках будто из-под земли. Слухачи прозевали появление первых разведывательных отрядов, ворота оказались незапертыми, Герш был ранен ударом в спину одним из лазутчиков, противник ворвался за стены крепости практически без потерь, некоторое время удавалось удерживать лишь сам Холм и верхние башни замка – до тех пор, пока не эвакуировались слуги и воины Геррика. Сейчас они здесь и ожидают воссоединения с владетельным лордом.
– Кстати, скоро увидишься со своей Миррой, – обрадовал он Алису.
– Она тоже здесь?
– Здесь-здесь, можешь не беспокоиться…
В голосе прозвучала непонятная для меня насмешка. Впрочем, Гийом тут же снова взял себя в руки и уже другим тоном – сухим, деловым, – объявил, что задерживаться тут надолго, по его мнению, не следует, после вести о посвящении это укрытие тоже почти расшифровано. Появления Тенто можно ожидать со дня на день.
– Лучше всего временно перейти на Пеллору, – сказал он. – Там, конечно, нет рудников и оружие изготавливается, в основном, из дерева, зато на Пеллоре есть где укрыться. Я уже перебросил туда часть людей…
Геррик просто посерел при этих известиях. Опустив голову, поскрипывая стиснутыми зубами, спрашивал: А что все-таки Герш? – Герша я не видел с самого начала сражения… А младший Биоррик? – Говорю тебе, брат: там была мясорубка… – А где Троттигар? – Троттигар будет ждать нас на Пеллоре… – Чувствовалось, что каждое новое имя добавляет Геррику печали и гнева. Иногда он поглядывал искоса то на Алису, то на меня, но, казалось, что ни ее, ни меня он просто не видит, а видит глинистые безжизненные проплешины темных солончаков, редкий кустарник, свинцовую воду, обметанную кристалликами минералов, и – вдруг поднимающуюся среди маревой степной пустоты черную пехоту Тенто…
Бисеринки пота выступили у него на лбу.
– Где у тебя сейчас основное убежище?
Гийом, не торопясь, объяснил.
– Место удобное, – добавил он. – Окружено каналами. К тому же – фортификация, крепостные стены. У нас – с десяток солдат, в случае чего – отобьемся…
Я тоже кивнул.
– Да, это минут двадцать ходьбы отсюда…
До сих пор я в их нерадостный разговор не вмешивался. Еще раньше, когда мы готовили чай на кухне, Алиса предупредила меня, чтобы я ни в коем случае не затевал споров с Гийомом.
– Понимаешь, он все-таки – лорд, а ты простой воин, – сказала она извинительно. – Да и воином ты стал, знаешь, слишком недавно. К тому же, ты, пусть нечаянно, ударил его, а такого Гийом еще никогда никому не прощал.
В общем, она просила меня быть поосторожнее. И сама отстранилась, когда я, пользуясь уединением, попытался ее быстренько поцеловать.
– Нельзя-нельзя, Гийом может догадаться…
Свет клином сошелся на этом Гийоме! Моя инстинктивная неприязнь к нему начинала усиливаться. Тем более, что и сам Гийом, будто нарочно, старался ее вызвать: в течение всей их беседы с Герриком и Алисой он меня демонстративно не замечал, ни разу не обратился ко мне и даже не глянул в мою сторону, будто меня вообще среди них не было. Он даже не кивнул из вежливости, когда я поставил перед ним чашку с чаем. Кровь у него действительно быстро остановилась, однако горбатый нос, по которому я врезал затылком, жутковато распух и теперь представлял собой сизую сливу, невесть каким образом выросшую среди нежных, почти девичьих щек. Сердце радовалось, глядя на ее сочные переливы. Видимо, и на лице моем отражалось некоторое злорадство, потому что Алиса посматривала на меня с некоторой озабоченностью, Гийом же теперь, поворачиваясь в мою сторону, неприятно втягивал носом воздух, морщился, кривился, причем весьма заметно, а в ответ на эту мою первую реплику невероятно задрал брови:
– Прошу прощения, брат, – надменно сказал он. – Почему простой воин вмешивается в разговор двух владетелей? Или одновременно с посвящением ты не объяснил ему правила хорошего тона? Тогда это могу сделать я – своим мечом…
– Не можешь, – коротко ответил Геррик, бросив на меня предостерегающий взгляд из-под хмурых бровей.
– Почему, не могу, брат?
– У него нет меча…
– Ах, нет меча?!. – как-то даже с энтузиазмом воскликнул Гийом. – Тогда, брат, я не понимаю, почему он сидит среди нас. Воин без оружия – это простолюдин. Если он воин, то пусть он идет – и добудет себе свой меч!
– Нет, он останется здесь, – так же коротко ответил Геррик.
– Почему, опять же позволь спросить, мой повелитель и брат?..
– Потому что – я так решил!
Геррик поднял ладонь и беззвучно, но с силой опустил ее на клеенку стола. Камень на безымянном пальце брызнул синими искрами.
Гийом сразу же склонил голову.
– Слушаюсь, мой брат и наследственный владетель Алломара!.. Милость твоя поистине не знает границ…
