Она осеклась, едва сдерживая негодование. Не зашла ли она слишком далеко? Но тут Морган заметила Ричарда, который, стоя позади Генриха, одобрительно улыбался ей.
И Генрих тоже улыбнулся, а затем протянул ей руку:
– О да, встаньте же, Морган Тодд-Синклер, чтобы мы могли разглядеть вас получше! Возвращайтесь в свой дом у реки с нашими самыми добрыми пожеланиями. Хотя, пожалуй, вы должны пообещать одну вещь – задержаться при дворе на некоторое время, дабы осветить и украсить нашу жизнь. А то весна в этом году что-то задержалась.
Морган и в самом деле задержалась, хотя ее мучило чувство вины, оттого что дети и муж остались одни. Впрочем, малыши были в безопасности, Агнес и Пег хорошо заботились о них. И она в конце концов добилась того, чего хотела: Фокс-Холл снова принадлежал ей и Эдмунл вступит в права владения по достижении совершеннолетия.
Морган предложила Мэри уехать, когда та пожелает, но Мэри заявила, что подождет, чтобы они могли отправиться в путь вместе. Графиня Нортумберленд не привыкла путешествовать в одиночестве.
В начале мая в Лондон приехала Нэн. Она все еще переживала смерть матери, случившуюся минувшей зимой. Морган подумала, что старшее поколение их семьи ушло в небытие. Вместе с Нэн они проводили много времени в беседах и воспоминаниях, но даже ей Морган не хотела признаться, что ждет Тома Сеймура. Ходили слухи, что он должен вернуться в Англию для подготовки крепостей к предстоящей войне с Францией.
Последние дни мая принесли в Англию дожди. Морган сидела у окна в Гринвиче, пытаясь сосредоточиться на книжке Френсиса. Она была опубликована незадолго до приезда Морган в Лондон и сразу приобрела популярность.
– Ваш родственник сделал себе имя благодаря этой маленькой книжечке, – произнес Ричард Гриффин.
Морган подвинулась, освобождая ему место рядом с собой.
– Эта погода, – сказала она, – повергает меня в тоску.
– Что верно, то верно, – отвечал Ричард. Морган отложила книгу.
– Вы тоже выглядите подавленным, должно быть, тяжело переживаете утрату Маргарет.
– Да, это был настоящий шок. Она ведь всегда отличалась крепким здоровьем. Но шесть месяцев назад начала болеть, потеряла аппетит и слабела с каждым днем. Благодарение Господу, она не слишком страдала перед кончиной.
– Сочувствую вам, Ричард. Маргарет была удивительно милым и добрым существом.
– Да, что-то его величеству и мне не везет с женами из семейства Говардов.
Ричард не любил Маргарет. Он женился на ней ради имени и влияния. И сейчас, когда Маргарет умерла, нити, связывающие Ричарда с королем, похоронены вместе с ней.
Морган и Мэри отправились в обратный путь в начале июня, когда весь двор переехал в Виндзор. Этим же путем, великим северным трактом, два года назад Морган путешествовала рука об руку с Томом Сеймуром. Но сейчас при дворе о Томе ничего не было слышно.
Десять дней спустя они добрались до Нортумберленда. Здесь им предстояло расстаться. Мэри отправлялась в свой прежний дом, а Морган продолжала путь в Белфорд. Мэри была полна планов относительно обустройства и перестройки своих владений. Морган тоже подумывала о том, чтобы отремонтировать Фокс-Холл.
В час прощания Мэри разрыдалась.
– Вы столько сделали для меня, – начала она. Морган погрозила ей пальцем:
– Мэри, я не в состоянии выносить ваши сентиментальные благодарности, вы тысячекратно отплатили мне своей дружбой и просто обязаны навещать нас время от времени.
– Обещаю, – сказала Мэри. – Все праздники будем праздновать вместе. Я хочу устроить грандиозный банкет для всех-всех. Как вы думаете, мне следует пригласить Френсиса?
Морган пожала плечами:
– Приглашайте кого хотите. А сейчас давайте прощаться скорее, а то расплавимся. Жара стоит страшная.
Мэри обняла Морган:
– Благослови вас Господь, дорогая моя.
Дважды она оборачивалась помахать Морган, а сама Морган сожалела о том, что в Белфорде у нее больше не будет компаньонки. Но почему-то вдруг испытала чувство облегчения. И устыдившись этого, от всей души мысленно пожелала Мэри удачи в ее новой жизни.
На следующий день незадолго до полудня они вернулись в Белфорд.
– Слава Богу, мы дома, – заявила Полли, спешиваясь во дворе замка. – Моя бедная задница чувствует себя так, будто я полгода просидела на острых камнях.
Морган расхохоталась. Мэтью и Пег выскочили им навстречу. Мэтью сразу же засыпал Морган сообщениями о видах на урожай, а Пег без умолку тарахтела о детишках и их шалостях. Выслушав всех, Морган повернулась к Мэтью.
– Как мой супруг? – спросила она.
– Все так же, мадам, по-прежнему.
Морган убедилась в том, что Мэтью прав, навестив Джеймса, как только распаковала вещи. Он настолько похудел, что напоминал скелет, обтянутый кожей. Глядя на него, почти затерявшегося на огромной постели, Морган почувствовала себя виноватой. Она ведь ни разу не помолилась о выздоровлении мужа. И в глубине души вынуждена была признать, что не хотела его выздоровления.
