– Ты только что объявил своим людям, что мы обручены. И как же я должна назвать тебя после этого? Придумщиком? Изобретателем? – Алиса в запальчивости сдула прядь волос, упавшую ей на лицо. – Я очень много размышляла сегодня днем… вечером… не знаю, как правильно сказать, если учесть, что мы пересекли несколько часовых поясов…
– Три пояса, – холодно уточнил Лукас. – Я знаю, это непросто, но постарайся взять себя в руки…
– Как я могу, если ты только что перед всеми назвал меня тем, кем я не являюсь!
Лукас сложил руки на груди.
– Ты закончила?
– Нет! Если ты подумал, хоть на миг подумал, что я выполню дурацкое «условие»…
– В твоих устах оно звучит как ругательство.
– Я не выйду за тебя…
– … даже если я останусь последним мужчиной на земле, да? Штамп, amada. Расхожее клише. Но ты продолжай, продолжай.
Он прав – она толкнула целую речь, и что толку? Алиса сделала глубокий вдох.
– Дело в том…
– Дело в том, – перебил ее Лукас, – что тебе не о чем волноваться. Я тоже не женюсь на тебе, будь ты единственной женщиной во вселенной.
– Тогда почему…
– Потому что, – Лукас вперил свой взгляд в ее глаза, – я слишком поздно сообразил, что, привезя тебя сюда, я тебя скомпрометирую. Я должен был подумать об этом раньше.
– О моей репутации?
– Именно. Здесь свой закрытый мирок, маленькая вселенная. Ведь это Андалузия.
– Но мне не жить здесь. И как ты уже понял, я не развожу лошадей – ни андалузцев, ни каких-либо других.
– Но разводила.
– Когда-то давно моя мама занималась этим.
– И ты сможешь после того, как я найду способ аннулировать контракт и вернуть тебе землю.
Сердце Алисы засбоило – он только что озвучил свой план. Он действительно намерен так поступить?
– Доверься мне, Алиса. Ты же не хочешь, чтобы люди судачили о тебе. Я не имею права позволять им предполагать, что ты находишься здесь по какой-то неблаговидной причине.
– Ты хочешь сказать, что ты привозишь сюда женщин только по определенной причине?
– Да. Нет! Черт возьми, Лиса…
– Ты уже второй раз называешь меня так, но это не мое имя.
– Какое это имеет отношение к предмету нашего разговора?
А о чем, собственно, они разговаривают? Она уже потеряла нить, а Лукас стоит так близко. Его руки на ее плечах такие теплые. Его глаза так темны…
– Мне нравится имя Лиса, – произнес он мягко. – Оно тебе подходит. Может, ты не будешь возражать, если я стану тебя так называть?
Возражать? Он произносит Лиса как будто это тайна, принадлежащая им двоим. Как будто они одни, их тела сплетены, их уста слиты в поцелуе…
О боже!
– Нет, – холодно ответила она, – не буду. В любом случае ты прав – это не имеет отношения к теме нашего разговора.
– А его тема – репутация.
– Именно.
– Дело в том, что твое появление здесь, – Лукас кашлянул, – привело моих людей в замешательство.
– Ты хочешь сказать, что они не привыкли видеть тебя тащащим на руках военную добычу?
– Они не привыкли видеть меня несущим на руках женщину. Я никогда не делал этого прежде.
– Неужели?
Почему ей хочется улыбаться?
– Именно так, amada. И я боюсь, что, увидев тебя, они придут к неправильным выводам. – Он снова откашлялся. – Я не хотел бы, чтобы они думали, что я привез тебя сюда для сексуальных утех.
– Итак, не зря я сомневалась. Ты печешься о своей репу…
– Дьявол! – рявкнул Лукас. – Нет! Я не хочу, чтобы па тебя навесили оскорбительный ярлык.
– Это очень любезно с твоей стороны.
