Не понимая, к чему клонит отец, Улисс кивнул.
– Это случилось не здесь, – объяснил Патрик. – Это произошло в Лиано.
– Не вижу связи.
– Думаю, сыграло роль то, что мы уехали из города. То, что мы оказались на новом месте, дало нам обоим еще одну возможность обдумать наши отношения. Там нас никто не знал, и мы были почти одни, наедине друг с другом.
– Если ты предлагаешь мне увезти Райну из города, то это замечательная мысль. Но не думаю, что она согласится. Она даже не разрешит мне пригласить ее на обед в Керрвилле.
– В этом несчастье вашего поколения, – сказал Патрик, усмехаясь. – Вы слишком быстро отступаете от цели.
Улисс не отреагировал на насмешку. Он не раз слышал такие нарекания от других мужчин, сверстников отца, и полагал, что передавать эстафету следующему поколению – всегда дело нелегкое.
– Отец, у тебя что-то на уме. Как насчет того, чтобы объяснить мне свои планы?
– Я хотел попросить тебя помочь доставить на ранчо Набоба.
– Но ведь ты сам туда отправляешься. Я знаю, как тебе не терпится увидеть этого быка.
– Верно, не терпится. И все же мне больше хочется остаться здесь, с Шарлоттой, в последние дни ее пребывания у нас на ранчо.
– Ты действительно думаешь, что она собирается вернуться в Англию?
– Так она говорит.
– А ты не хочешь попытаться удержать ее?
– Пытаюсь. Поэтому-то я и хочу отправить тебя подальше отсюда. Я останусь здесь с Шарлоттой, а ты проведешь время вдвоем с Райной. Возможно, у нее появятся новые воспоминания, связанные с тобой, вместо прежних. Подумай об этом, сынок. Набобу потребуется несколько дней отдыха после морского путешествия. У тебя будет достаточно времени, чтобы обедать с Райной в лучших ресторанах, ходить в театры, гулять по залитым лунным светом пляжам.
Улисс даже облизнулся при этом.
– Звучит как первоклассный рецепт для того, чтобы завязать роман. Но как, черт возьми, я заставлю Райну поехать со мной?
– Это моя забота. Я сам попрошу ее поехать с тобой, потому что не доверяю тебе и не думаю, что ты сможешь доставить быка здоровым и невредимым. – Патрик хмыкнул. – И, по правде говоря, это недалеко от истины.
Несколько месяцев назад Улисс обиделся бы на шутку отца, теперь же он вторил его смеху. Этот план мог сработать.
– Райна не может дождаться прибытия Набоба, потому что горит желанием скрестить его со своими лучшими коровами. Если ты предложишь ей бесплатно использовать нашего производителя в обмен на ее труд, не думаю, что она откажется.
Алиция открыла дверь конторы Террилла и заглянула внутрь. Со стен смотрели фотографии разыскиваемых преступников. Обстановка оставляла желать лучшего. И уж меньше всего это помещение было похоже на исповедальню. Но она выбрала время и место, чтобы признаться Терриллу во всем, начиная от использования ею истории с Флоресом и кончая признанием в безнадежной любви к Терриллу.
«Сейчас или никогда», – подбадривала она себя, пытаясь дышать глубоко, несмотря на корсет.
– Вы не говорили, что собираетесь сегодня в город, – сказал Террилл, поднимая голову от бумаг. В его голосе слышался упрек.
– Я решила приехать еще вчера вечером, – сказала Алиция. – Я хотела показать вам письмо, полученное со вчерашней почтой.
Она протянула ему измятый конверт. Террилл обошел вокруг стола, с минуту изучал конверт, потом посмотрел на нее.
– Оно адресовано не вам. Вы все еще хотите, чтобы я прочел его?
Когда Алиция протягивала ему письмо, рука ее дрожала.
– Я знаю, от кого оно и кому адресовано, и хочу, чтобы вы его прочли.
– Я вас не понимаю. – Он почесал затылок. – В прошлый раз, когда мы виделись, вы были явно не в духе. А теперь хотите, чтобы я прочел чужое письмо? Что же происходит?
– Я все объясню после того, как вы прочтете. Пожалуйста, Террилл, сделайте это для меня.
Он осторожно вынул письмо из конверта, будто опасался, что оно взорвется у него в руках.
Алиция наблюдала смену чувств на его лице: любопытство, удивление, волнение и, наконец, гнев.
Закончив чтение, Террилл бросил письмо на стол:
– Кто, черт возьми, этот малый по имени Деверо? И кто дал ему право пользоваться моим именем? Это что, ваш поклонник? Или вы изобрели столь сложный способ сообщить мне, что возвращаетесь в Англию и выходите замуж? Если так, то я не хочу этого слышать.
Последние слова он не проговорил, а прорычал, и этот рев мог бы напугать самого свирепого преступника из тех, чьи портреты украшали стены конторы.
Но Алицию это не напугало. Для ее ушей возмущенная тирада Террилла звучала сладостной музыкой.
