череп на яркий свет лаборатории. Он больше не кричал, в ее сознании не сверкали вспышки желтого света; они исчезли, как только она вошла в Речную комнату Кита. Череп пребывал в мире, однако оставался в состоянии боевой готовности, так что все чувства Стеллы обострились.
Она показала его Дейви Лоу, и голубые отсветы смягчили холод лаборатории.
– Мы его нашли, разгадав шифр в дневниках Оуэна, – объяснила Стелла.
Она ожидала какой-то реакции со стороны Лоу – он мог затаить дыхание или выразить свое удивление вслух. Но она никак не предполагала, что черты уродливого лица доктора Лоу исказит такое сильное чувство – ярость, горе или боль, она не могла сказать точно. И еще в его глазах сверкнуло дикое, животное желание обладания.
– Дейви?
– Уберите это!
Он отскочил от Стеллы к дальней стене и присел на корточки, прижав колени к груди, потом, отчаянно дрожа, обхватил себя руками. Довольно долго тишину нарушало лишь его хриплое, прерывистое дыхание.
– Мне уйти? – наконец спросила Стелла.
– Наверное.
Он долго смотрел в пол. Когда было поздно уходить или что-то говорить, он с трудом поднял свой налившийся кровью, ошеломленный взгляд на Стеллу и остановил его на ее лице.
– Но вы остались. Благодарю вас. – По его губам промелькнула быстрая напряженная улыбка. – Кто еще это видел?
– Кроме меня и Кита? Только Гордон. Тони не захотел на него смотреть.
– А как Гордон… Он сказал, какие чувства испытывает?
Она вспомнила, как хрипло прозвучал тихий голос шотландца, когда он звонил в первый раз. «Твой камешек готов». И позднее. «Он слишком красив. Он умоляет тебя взять его в руки…»
– Он считает, что мне следовало бы стереть его в пыль при помощи пресса. Он даже предложил свою помощь.
– Мудрый человек. – Теперь улыбка Лоу стал а шире, она была полна ядовитой иронии. – Он не предупредил меня о том, что вы принесете. Лишь немногие способны держать такие вещи в тайне.
– Он хороший друг.
– А это дорогого стоит в нашем мире, полном дружелюбия.
Лоу отбросил почти докуренную сигарету. Трясущимися руками он свернул себе новую и затянулся, глядя на ее красный кончик.
– Это живой камень Седрика Оуэна, верно?
– Мы так считаем.
Лоу в первый раз посмотрел ей в лицо долгим взглядом.
– Люди убивали за обладание этим камнем, Стелла. Они убили Седрика Оуэна, а также его бабушку и всех тех, кто держал камень в руках, всех предков Оуэна. – Он поджал губы, не сводя взгляда со Стеллы. – За вами следили, когда вы шли сюда?
– Не думаю. Однако я не уверена, что заметила бы слежку.
– Стелла!.. – Он был рассержен на нее, но не знал, может ли показать ей свой гнев. Лоу прикусил сигарету. – Скажите, вы понимаете, насколько серьезна грозящая вам опасность?
– А опасность с вашей стороны мне грозит?
– Нет. – Теперь он смог даже рассмеяться, но его смех тут же превратился в кашель. – Не сейчас. Я видел красоту и однажды в жизни попытался ее ухватить. Я не совершу такую ошибку дважды.
В его голосе, как и в голосе Кита, чувствовалось напряжение.
– Так вы с Китом разошлись именно по этой причине? – осторожно спросила она.
Он собрался ответить честно, но в последний момент передумал и вяло пожал плечами.
– Он ваш муж. Я не могу отвечать за него.
– Но он был вашим другом? Хорошим другом?
– Когда-то. Но не сейчас.
Он не отвел своих покрасневших глаз. Потом посмотрел на висящие за спиной Стеллы фотографии.
– Повсюду в мире есть люди, которые видят нечто настолько желанное, что им кажется, будто они могут это взять, и цена, которую придется заплатить остальным, не имеет значения. И всегда берут мужчины, а платят женщины и дети.
– Довольно странный подход к проблеме, Дейви Лоу.
– Может быть, но я еще ни разу не производил раскопок массовых захоронений, где жертвы пали от рук женщин. Обещаю вам: как только столкнусь с таким явлением, о нем узнают все средства массовой информации.
Теперь, оказавшись на знакомой территории, Лоу почти полностью себя контролировал. Он сидел, опираясь спиной о стену, и выпускал дым, заполнявший пространство между ними. В первый раз с того момента, как Стелла достала череп из рюкзака, он посмотрел на него прямо.
– Ваш череп несет в себе сердце мира. Какой человек не станет убивать ради обладания им? В этом голубом камне содержится все, о чем мы когда-либо мечтали: великолепие, благородство и страсть, сведенные воедино. Им хочется владеть до боли, так что только самые сильные мужчины или те, чья жизнь разбита окончательно, способны от него отвернуться. Живущие среди нас слабые люди хотят его уничтожить, растоптать то, что они не в силах контролировать. А люди хищные и жестокие желают обладать им, забрать его себе, насладиться обладанием, не понимая, что им такое не по силам. А еще, быть может, если все так, как я думаю, существуют люди, хотя их очень мало, знающие, на что он способен, те, кто хочет это остановить и заполучить камень.
В горле у Стеллы пересохло, кожа зудела.
– На что он способен, Дейви?
– Я и сам не до конца уверен. Возможно, я ошибаюсь. – Его сигарета превратилась в горизонтальный столбик пепла. Лоу бросил ее в пустую кофейную чашку и скрестил руки на груди. – Он разговаривает с вами?
Никто не задавал Стелле этого вопроса, даже Кит.
– Он… поет. И я кое-что ощущаю; он сам нуждается в заботе и проявляет такую же заботу обо мне.
– Заботу?
– Или, возможно, любовь. – Она слабо улыбнулась. – Но дело не только в этом. Он обладает… – Стелла пыталась найти подходящие слова. – Неизвестным мне знанием. Создается впечатление, что в те моменты, когда он рядом, у меня появляются новые, недоступные прежде возможности. Я могу лучше видеть и слышу то, чего в обычных обстоятельствах не слышу, например шорох собственной одежды. Словно я только что родилась и очень стара – и все это одновременно. Да, камень именно таков, он наделен древней мудростью, точно буддистская статуя, вырезанная в склоне горы и живущая недоступной нам жизнью. И одновременно это только что рожденный ягненок, потерявший свою мать, а я единственное, что у него осталось. – Она прижала ладони к лицу. – Почему я? Я понятия не имею, как о нем заботиться.
– Но у вас нет выбора. – Дейви Лоу печально улыбнулся. – Вы законный хранитель камня, каким был когда-то Седрик Оуэн. И всем остальным, кому хотелось бы наложить на камень руки, придется принять это как данность.
– Мне показалось, вы говорили, что не хотите владеть камнем?
Лоу тихо рассмеялся.
– Когда-то хотел, но только не сейчас. Я полагаю, что я из тех немногих людей на земле, кто не представляет для вас опасности. Молодая женщина по имени Джессика Уоррен очень многому меня научила. И мне не хватит жизни, чтобы ее отблагодарить.
Наконец Лоу поднялся на ноги. Стоя, он больше походил на профессионала. Его взгляд дважды переместился со Стеллы на голубой череп и обратно.
– За основу взят череп белой женщины, – сказал он. – Вы хотите знать еще что-нибудь?
– Если вы сумеете мне рассказать. Я иногда вижу лицо – не совсем четко, – и мне кажется, что представить его таким, каким оно было, важно. Если, конечно, это возможно.
