Голос Бренды прорвался сквозь какофонию, гремевшую в голове у Кайли. Она подняла взгляд: Бренда изучала, прямо-таки анатомировала ее своими голубыми, как у всех Бреннанов, глазами.
– Зачем мне мужчина, который настолько не щепетилен, что может попользоваться мною, хотя влюблен в другую женщину? Который интересуется только моими акциями?
– Мне кажется, его интересуют не только твои акции. Ты красива. Шикарна. Умна. Я готова поспорить: ты убьешь любого стоматолога одним мизинцем.
Кайли неожиданно для себя засмеялась.
– Возможно, Кэйд не разделяет твоего отвращения к стоматологам, Бренда.
– Леди Бормашина его еще не приручила, – заметила Бренда. – Было бы отлично, если бы вы с Кэйдом сошлись. Я даже могу помочь тебе, Кайли, подцепить его.
Припомнив высказывания Кэйда против Бреннанов, Кайли усомнилась, чтобы помощь Бренды дала какие-нибудь результаты, даже если бы Кайли и хотела подцепить Кэйда. Чего она не хотела. Ей совсем не нужен бесчестный и алчный мужчина, каким показал себя Кэйд Остин! Тем не менее Кайли была тронута предложением Бренды, ее родственной солидарностью и теплотой. А ведь, если верить Кэйду, этому самозваному «бреннанологу», ее сестра должна быть жадной и мстительной.
– Спасибо тебе, Бренда, за предложение, но я не хочу Кэйда Остина.
Бренда была в недоумении.
– Ты интересуешься другим мужчиной? Парень в Филадельфии?
Кайли покачала головой.
– Ты поможешь мне? – неожиданно спросила Бренда.
– Подцепить Кэйда? Уволочь у мисс Пломбы из Кливленда? – Кайли попыталась отшутиться, но смеяться ей совсем не хотелось.
– Нет, я бросила наступление на Кэйда. Есть один мужчина, не похожий ни на кого из моих прежних знакомых. – Голос Бренды задрожал. – Он обращается со мной не как с дешевой, безмозглой пустышкой. Ему… ему будто бы действительно интересно говорить со мной. – Она замолчала, видимо ошеломленная своим откровением.
Кайли смотрела и слушала очень внимательно. Бренда напомнила ей ее бесчисленных клиенток, женщин, не верящих в свои способности и притягательность. Считавших себя никчемными. Большинству этих женщин не посчастливилось встретить мужчину, который уважал бы их, прислушивался бы к их словам. Кажется, Бренде повезло.
Решение было мгновенным:
– Я с радостью сделаю все, что в моих силах, Бренда!
– Правда? – Лицо Бренды засветилось. – Даже не верится! Кто бы мог подумать, что именно ты поможешь мне!
– Я представляю, что обо мне говорилось. Особенно когда огласили завещание дяди Джина. На самом деле я не такая злодейка.
– Мы думали, ты… ладно, не важно. Когда я ехала сюда предупредить об Акселе Додже, мама сказала, что это безнадежно, что ты не захочешь слушать меня. Но я решила попробовать. Ради «Брен-Ко».
Кайли задумалась об альянсах внутри клана, об их отношении к компании. И о политике, проводимой в супружеских постелях.
– Я не встречалась с Акселем Доджем, но…
– Встретишься, – перебила Бренда. – Мы слышали, папаша и дядя Гай собираются позвонить тебе вечером и назначить встречу на завтра. Аксель Додж там будет. Возможно, и тетя Лоретта. – Бренда перешла на доверительный шепот: – Не выношу ее! Она важничает просто потому, что замужем за главным редактором «Порт-Мак-Клейн пост». Будто этот бульварный листок – по крайней мере «Нью-Йорк таймс»! Всем известно, что дядя Джин купил это место дяде Гаю вместе с газетой.
– А вот я не знала, – пробормотала Кайли, чувствуя и интерес, и отвращение к семейным сплетням.
– Ты много чего не знаешь, но я тебя просвещу. Например, ты слышала, что тетя Лоретта именует себя видным общественным деятелем? Можешь представить? Она – и видный общественный деятель Порт-Мак- Клейна!
– Похоже на оксюморон.[8]
– Ага! – подхватила Бренда так пылко, что Кайли подумала: а поняла ли сестра ее ремарку?
Кайли не хотелось вмешиваться в войну Бреннанов против Бреннанов, и она сочла нужным добавить:
– Впрочем, тетя Лоретта всегда была очень мила со мной.
– Не заблуждайся, она ненавидит тебя. И твоих брата, отца и мать тоже. Она говорит, что вы четверо считаете себя выше всех остальных и настроили дядю Джина против семьи, потому и получили большую часть наследства. Дядя Гай и Иан говорят то же самое. Слышала бы ты, что они говорили о вас четверых!
Кайли почувствовала прилив слепой ярости. Если Бренда намеревалась настроить ее против Гая Бреннана и всей этой ветви семьи, тактика оказалась успешной. Кайли уже хотела съязвить по поводу их провинциального снобизма и мелочной ревности, но, сделав глубокий вдох, заставила себя сдержаться.
– Ты знаешь, мы с Бриджит всегда обожали твоих родителей, – с энтузиазмом заявила Бренда. – Мы до сих пор храним кукол, которые присылали нам дядя Уэйн и тетя Конни со всего света. А сейчас Старр-Линн любит играть ими.
Кайли усмехнулась про себя. Бренда завралась и подлизывалась уж слишком явно. Похоже, Кэйд был прав относительно семейной слабости к ударам в спину. Можно бы даже поделиться этим анекдотом с
