Когда сыщики вышли из подъезда, «семерки» уже не было. Напротив в «скорую помощь» вносили накрытое простыней тело Неверова. Сотрудники милиции в форме разгоняли толпу… Возле двух «Волг» с мрачным видом дымили сигаретами оперы.
— С чердаков ничего не сообщали? — спросил Зимин, и как раз в этот момент запищала его рация. — Ну, что у тебя, Еремин?
— Здесь винтовка, — протрещало в пере датчике, — дом номер девять.
— Это… Подожди-ка. — Дугин подошел к проезжей части и окинул взглядом улицу. — Да это ж метров пятьсот!
— Не меньше… — сказал Воронов.
— Тащи ее сюда, Еремин… — Отключив передатчик, Дугин обратился к Воронову: — Он, значит, там с ночи сидел… Спокойно ждал… Видел, как тут вся эта суета… Тьфу!
— Да, Вадик… Сидел и посмеивался над нами.
— Ну ничего, ничего… — Сев в машину, Дугин с силой хлопнул дверцей. — Он у меня досмеется.
— Это как Бог даст, — пожал плечами Воронов.
ИТАЛЬЯНЕЦ ПРОИГРЫВАЕТ
В голову Неверова, против своего обыкновения, Зимину пришлось послать не одну, а две пули. И дело было не в большом расстоянии. Просто перед тем, как Неверов вышел из подъезда, Зимин в прицеле оптической винтовки увидел… Иру. Она стояла у окна и смотрела вниз. Когда Неверов вышел, она даже рукой помахала, да только муж не обернулся, не посмотрел наверх.
Когда Зимин увидел, что Ира машет мужу рукой, понял, что между этими людьми еще не угасло чувство, что Ира не всецело принадлежит ему, Зимину… У Сергея дрогнула рука. Дрогнула не сильно, почти незаметно, но этого хватило, чтобы пуля с расстояния в полкилометра уклонилась от цели и лишь сорвала кожу с виска Неверова. Однако Зимин в течение доли секунды сумел взять себя в руки, и вторая пуля угодила туда, куда должна была угодить — в середину лба.
Убив Неверова, Зимин вернулся домой и проспал до обеда — ведь он провел всю ночь на чердаке… Проснувшись, он подумал о том, до чего все-таки гениальный человек Сан Са-ныч. Так ловко обмануть и милицию, и бандитов! С помощью одной операции добиться всего, что было надо: и Неверова убрать, и всех этих сбить со следа… А теперь — пусть ищут ветра в поле!
И все-таки на душе у Зимина было неспокойно: то и дело перед глазами возникал образ Иры, с улыбкой машущей рукой своему мужу. «А мне ведь говорила, что с ним уже месяц не спит», — думал Зимин, и в нем, как толстая змея под сапогом, начинала ворочаться ревность.
В шесть вечера, как обычно, Зимин позвонил Ире. Трубку она не снимала долго, наконец послышался ее тихий голос.
— Ира, ты что, спишь? — как ни в чем не бывало спросил Зимин (относительно его нервов Сан Саныч был прав на все сто). — Просыпайся, в это время спать не полезно!
— У меня тут… — Ира сделала паузу, и Зимину послышались приглушенные рыдания. — В общем, Сережа… Понимаешь… Бориса убили.
— Что? — Зимин тоже сделал паузу. — Боже мой, какое несчастье… Как это случилось? Кто убил?
— Откуда я знаю… Наверное, те же, кто и Бутова. Нам нельзя встречаться, Сережа… Я долго думала. Нам нельзя встречаться, потому что тогда убьют и тебя.
— Глупость! — В тоне Зимина звучала уверенность. — Никто меня не убьет… Короче, я тебя не брошу, даже и разговора на эту тему не заводи! Оставить тебя в таком состоянии — это же сволочью последней надо быть… Я сейчас приеду.
— Не надо, Сережа, не приезжай. Очень прошу тебя: не приезжай…
— Я приеду! — Зимин повесил трубку.
В подъезде Неверовых было светло как днем и почему-то очень тихо. Выйдя из лифта, Сергей не успел сделать и шага. Сильные руки словно тисками сжали его кисти, и к его лицу приложили что-то теплое и мокрое… Хлороформ, только и успел подумать Сергей, проваливаясь в темноту.
Очнулся он в глубоком уютном кресле… Перед ним как в тумане плавало какое-то лицо. Постепенно качка прекратилась, туман рассеялся. Зимин увидел ничем особо не примечательного — разве только зловещим выражением лица — брюнета средних лет, внимательно смотревшего на него. Больше в комнате людей не было. Оглядевшись, Зимин понял, что находится на очень богатой загородной вилле… Осталось только врубиться, что к чему, подумал Сергей, и в этот момент услышал сипловатый голос:
— Наконец-то мы с тобой познакомились… А я тебя, между прочим, совсем другим себе представлял. Ну, здравствуй, снайпер…
Поглядев на проговорившего это брюнета и проглотив подступивший к горлу ком, Зимин негромко сказал:
— Здравствуйте… — И еще тише добавил: — Только вы меня, кажется, с кем-то перепутали.
— Может, и так, — усмехнулся Итальянец, — но только вряд ли. Это ведь ты сегодня Неверова-то замочил? Ты, я знаю. А тогда, раньше, — Золотого. Это точно. Хорошо работаешь, профессионально.
— Не знаю, о чем вы говорите, — спина Сергея начала покрываться испариной, — просто представить себе не могу.
— Кончай парить, ни к чему хорошему это не приведет. Знаешь, как я убедился, что это ты? Я подозревал тебя давно, но убедился только сегодня. Знаешь, как? Ты промахнулся, первая пуля ушла чуть в сторону. А ты ведь никогда не промахивался. Никогда! Ты раньше стрелял только раз, и так понимаю, что это был твой фирменный знак, примерно как ковбой в рекламе «Мальборо». Почему же ты промахнулся? Рука дрогнула… Девка твоя в окне засветилась. Верно? Да и вообще, мужа любовницы валить — дело хоть и приятное, но волнительное. Тут я тебя понимаю.
— Это звучит как на иностранном языке, — сказал Зимин, которого доверительный тон бандита немного приободрил, — никак не возьму в толк, чего вы хотите.
— А если мои ребятки с тобой поговорят, тогда возьмешь в толк? Возьмешь! Как начнут ногти рвать да кожу бритвой резать — тут-то скажешь, что снайпер…
— Тут, я думаю, любой скажет, что он снайпер… Или даже академик. — Зимин попытался улыбнуться, но у него не получилось. — Только вы все это со мной вряд ли проделаете… Я так думаю.
— Это почему же? — искренне удивился Итальянец.
— Сами себе противоречите. За какого-то снайпера меня принимаете… Вы явно хотите, чтобы я им оказался. Значит, вам снайпер нужен, так? Хорошо… А если я и вправду снайпер? Как же можно снайперу ногти рвать? Да он вам после этого даже в корову не попадет!
— Это ты верно подметил. Но как же с тобой быть, если ты говорить не хочешь? Зимин пожал плечами и промолчал.
— Ну, если ты молчишь, значит, надо тебя отвезти в подвал и вручить моим хлопцам, только сначала объяснить, что с тобой можно делать, а что нельзя… — Итальянец быстро поднялся с кресла, и, среагировав на этот еле слышный звук, в комнату вошли двое здоровых лбов устрашающего вида.
— К Хряку его! — скомандовал Итальянец.
Сергея рывком подняли с кресла, подтолкнули к выходу. Спустившись со своими мрачными провожатыми по мраморной лестнице, устланной коврами, он оказался на улице, где было уже почти темно. Зимин разглядел стоящий у ворот джип.
— Садись, — ощутимо толкнул Сергея в спину один из громил, — быстро…
Итальянец сел рядом с водителем, Сергея втиснули на заднем сиденье — между двух мордоворотов. Ворота на электрическом приводе плавно разъехались, обнажив хорошо освещенную аллею. Джип, резко приняв с места, выехал на эту аллею, за несколько секунд пролетел метров сто, завернул за угол и вдруг, взвизгнув тормозами, остановился. Сергей вытянул шею: поперек дороги лежало бревно.
— Это что за х… — начал было Итальянец, но тут же замолчал, потому что со всех сторон машину окружили люди в камуфляже и черных масках, с короткими автоматами в руках.
Вперед вышел плотный мужчина:
