хотелось.
— Ты же знаешь меня, Нуч. Мне необходимо есть шесть раз в день, чтобы поддерживать форму при моей-то комплекции.
— Бедняжка. Мне бы твою сгораемость!
Нучителли встала, и они оба отступили от трупа, давая возможность фотографу сделать необходимые снимки. На взгляд Логана, со сгораемостью у нее был полный порядок. Ростом почти шесть футов, рыжеватая блондинка с длинными, до середины спины, волосами и ногами, как у юной волейболистки, медицинский эксперт графства Кинг представляла разительный контраст безобразным проявлениям насилия, с которыми оба они имели дело.
— Ужасное убийство, — заметил он.
— Разве не все они ужасны?
— В пределах шкалы от единицы до десяти.
Нучителли осмотрела тело и вздохнула.
— Побои — это самое худшее, Логан. Огнестрельные или ножевые раны могут иметь не такой уж страшный вид. Но побои… — Она помолчала. — Это просто дикость. Как представишь себе убийцу — как он стоит и наносит удар за ударом… С души воротит, Логан. Я определила бы это как восемь по твоей шкале.
— Сколько ударов было, как ты считаешь?
— Больше десяти. Ударов двенадцать-тринадцать.
— От страха или в ярости, — заметил он. Нучителли кивнула.
— Мы здесь гости не частые. — Она имела в виду Грин-Лейк. — Даже не помню, когда была здесь в последний раз. А ты молодец — живо отыскал здесь фастфуд.
Логана откомандировали в Северный округ шесть месяцев назад. Обычно он работал с напарником, но сейчас тот отпросился в Нью-Джерси на свадьбу сына. Северный округ не был таким уж трудоемким, как Южный, откуда Логана с повышением перевели на убийства и где он прослужил восемь лет в Отделе разбоев и сексуальных преступлений.
— Все, что я успел сделать.
— Ты разрываешь мне сердце.
— Разрываю? Да я уже три года как мечтаю покорить его.
Нучителли улыбнулась и покачала головой:
— Ну да. То и дело отпрашиваясь с работы.
Их флирт носил совершенно невинный характер. Логан не собирался осложнять свою жизнь служебным романом. Нуч улыбалась. Мужчины и женщины, расследующие убийства, улыбаются редко.
— А кроме того, ты для меня слишком стар.
— Согласен. Мне уже сорок стукнуло. И я очень переживаю.
— Переживать ты не умеешь.
— Опять под дых!
Она смерила его взглядом:
— Сорок? На сорок ты не тянешь.
— Это что, комплимент или новая колкость?
— Попытка комплимента. Я дала бы тебе лет тридцать пять. И выглядел бы ты еще моложе, если б не набивал живот всякой дрянью. Ей-богу, у тебя сгораемость, наверное, как у кролика!
Взяв что-то из пластикового пакетика, она передала это Логану. Он взвесил предмет в руке:
— Мрамор. Солидный кусок. Фунтов шесть будет.
— Без сомнения, это и есть орудие убийства.
Статуэтка представляла собой голову африканского воина. Плоских поверхностей она не имела. Снять отпечаток будет невозможно. Он оглядел прочее убранство комнаты. Коврики и африканские ритуальные маски на стенах были забрызганы кровью. На столике под ними — перевернутые разбросанные фигурки: слоники, львы, зебры и жирафы. На всех них — тоже кровь. Логан вытащил платок и взял им одну из фигурок — женская головка. Парная с воином.
— Сними-ка эту стенку, Джерри, — попросил он фотографа и повернулся к Нучителли.
— Ну, так что же нам известно?
Она сделала глубокий вдох и выпустила воздух — с шипением, как неисправная паровая машина.
— Первый удар, по-видимому, угодил ему в лицо, большинство же других пришлось по затылку. Судя по жестокости этих ударов, можно предположить, что злоумышленник явился с намерением убить и неожиданно выскочил из темноты.
— Догадка хорошая, — сказал Логан, — но, на мой взгляд, ошибочная.
Она пожала плечами:
— Хорошо, Шерлок, давай теперь свою умную версию.
Логан продемонстрировал способность в пять минут разложить все по полочкам:
— У преступника, когда он явился, не было намерения убивать. Жертва застала его врасплох, и он запаниковал. Отсюда и количество ударов. Он испугался. — Логан вышел в коридор, прошел к входной двери. Нучителли следовала за ним. Указав на стопку бумаг, он сказал: — Жертва возвращается домой, кидает бумаги на стол, ставит портфель. То есть он не слышал ничего подозрительного до тех пор, пока не прошел в заднюю комнату, и поскольку убийца не выбежал через заднюю дверь, он тоже либо не слышал прихода жертвы, либо находился в другой комнате. — Он ткнул пальцем в сторону соседней комнаты и сунулся в дверь. Ящики в комоде были выдвинуты, вещи оттуда и из шкафа валялись разбросанные на полу. В книжном шкафу тоже все перевернуто вверх дном. — Преступник, по-видимому, находился здесь.
— Возможно, здесь он поджидал свою жертву.
— Возможно. Только тогда орудие убийства он наверняка принес бы с собой.
Нучителли сморщила носик:
— Ах ты, умница!
Логан проследовал назад, к телу.
— Убийца подошел к жертве со спины. Тот поворачивается к нему и получает удар стоя, что и объясняет брызги на этих масках, висящих на стене на высоте шесть футов. — Логан указал рукой на лампу. — А лампа горела?
— Насколько я знаю, да.
Из глубины комнаты послышался голос сержанта:
— Горела. Это был единственный свет во всем доме.
— Но почему он не собрал бумаги с пола? — Нучителли сделала жест в сторону разбросанных в холле бумаг.
Логан повернулся к ней:
— Каково предположительное время смерти?
— Если судить по окоченению, смерть наступила где-то между половиной одиннадцатого и полночью. Плюс-минус.
Логан секунду что-то прикидывал.
— Допустим. Он возвращается домой усталый после напряженного дня. Он голоден и направляется в кухню. Или же идет пописать, хотя нет, не думаю, ведь если преступник находился в спальне, у него тогда было бы время улизнуть.
— А может, он был наверху, — предположила Нучителли.
— Тогда жертва, наверно, услышала бы его. Нет. Я считаю, что преступник определенно находился в спальне. — Логан повернулся в дверях, встав лицом к комнате, где продолжала действовать команда. Чуть отступив, он изобразил идущего по коридору человека.
— Он скидывает бумаги на стол, роняя некоторые на пол. Сверху стопки кладет очки, кидает на перила пальто и идет поесть.
— А зачем ему снимать очки?
— Не знаю. — Логан секунду подумал, но так и не придумал объяснения. — Как бы там ни было, когда он входит сюда, в комнате темно, и он зажигает свет. Слышит звук у себя за спиной и уже хочет повернуться, как — бац! Следует удар. Его бросает о столик, фигурки падают, он ударяется о кушетку. —
