Честно говоря, в последние двадцать четыре часа он усиленно пытался не думать о ней, но у него ничего не получалось. Все его мысли были заняты Ив. И это было ударом ниже пояса. Алексей изо всех сил пытался не замечать эту девушку. Он просто обязан не поддаваться ее чарам.
А Ив была столь же соблазнительна, как и вчера.
Сегодня она надела кремовое платье. Цвет необыкновенно шел ей, а ткань струилась по телу, подчеркивая каждый изгиб стройной фигуры. Ему вдруг захотелось подойти к ней сзади, ощутить нежность кожи под своими ладонями, развернуть ее к себе, как он сделал это той ночью в лунном свете у моря…
Алексей снова погрузился в воспоминания.
Нет. Та женщина – это не она. Та женщина – мираж. Плод его фантазии.
А здесь присутствует всего лишь Ив Хоквуд – девушка, созданная для мужчины, которого ей выберет отец ради его же собственного финансового благополучия. Хотя никто никогда бы не догадался о таком положении в семействе Хоквуд. Ив с легкостью общалась со всеми, переходя от одной темы к другой. Она играла свою роль великосветской хозяйки, ни словом, ни взглядом не упомянув о связывающем их событии. Как будто ничего не было. Словно они познакомились только сегодня. Здесь и сейчас.
И это еще больше подтверждает его опасение: все, что произошло между ними, – всего лишь попытка Ив Хоквуд, случайная или намеренная, испробовать на нем свои чары.
Однако сегодня она не пыталась использовать их. Сегодня Ив Хоквуд играла другую роль. Радушной хозяйки. Роль, которую она довела до совершенства. Они уже поговорили о растениях и животных, народных традициях и теперь перешли к искусству.
– Вы коллекционируете предметы искусства, мистер Константин? – вежливо поинтересовалась Ив.
– Нет.
Алексей почти не соврал. Он обладал только одним произведением искусства – картиной, которая до сих пор отлично сохранилась. Маленькой, не больше компьютерного экрана. На ней были изображены цветы на рассвете, когда на траве еще лежит роса. На листьях цветов сидели божьи коровки. Алексей любил эту картину.
А Илеана любила цветы….
На какое-то мгновение им снова овладела боль.
Алексей увидел мысленным взором, как блестят на солнце ее темные волосы, когда она срывала полевой цветок и, улыбаясь своей особенной улыбкой, протягивала ему… Нет! Алексей снова взял себя в руки, прогнал воспоминания, вернувшись туда, где он находился сейчас, – в настоящее. Прошлое осталось позади; его уже не вернешь. Настоящее происходит сейчас. А будущее? Будущее принесет правосудие. Это все, чего хотел Алексей.
– Вас не привлекает искусство? – снова заговорила Ив своим ангельским голоском.
Алексей сделал глоток вина.
– Искусство – не предмет для вложений капитала или личного пользования.
– Вы говорите, как восторженный пурист, – удивилась девушка.
Да что она об этом знает! – разозлился Алексей. Ему захотелось смутить ее, поставить в неловкое положение, пошатнуть уверенность в собственной неотразимости.
– Кроме того, – Алексей смотрел ей прямо в глаза, – очень много предметов искусства воспринимают как порнографию. Людовик XV, король Франции, любил запечатлевать на холсте своих обнаженных любовниц ради удовольствия.
Но Ив и бровью не повела.
– Развратная личная жизнь Людовика, несомненно, явилась одним из факторов того, что многие утратили свои иллюзии о французских монархах в восемнадцатом веке.
– Кстати, об обнаженных, – вставил свое слово Джилс Хоквуд. – У меня есть частная коллекция фильмов, которые могу вам показать. Девочки любого возраста, роста и цвета кожи. На самый взыскательный вкус. Девочки работают в агентстве. Я снимаю их в собственной небольшой студии. И могу вызвать их в любое время. В агентстве постоянно появляются новые девушки. И все как на подбор. – Джиле откинулся на спинку стула и отпил вина из своего бокала, который обновлялся весь вечер. – Последний раз мне прислали женщину, вытворявшую такое, что я до сих пор не могу забыть об этом. Не думал даже, что такое возможно. – Он гоготнул. – Вы должны попробовать. Я организую для вас что-нибудь особенное. Что- то действительно запоминающееся. – Джилс захохотал и, залпом осушив бокал, подозвал официанта, чтобы тот снова наполнил его. – Вы должны сказать мне, что вам нравится, Константин. Я могу подарить вам любую девочку, какую захотите. И любые игрушки. Все высшего сорта. Только скажите. – Джилс снова отпил вина.
Алексей в ярости сжал кулаки.
Нет! Он не станет марать руки о Джилса Хоквуда. Этот человек уже почти мертв. Просто он об этом пока не знает.
С трудом Алексей заставил себя расслабиться. Краем глаза он заметил, что Ир продолжает, есть, не обращая внимания на их разговор. Как будто не услышала ничего особенного.
Она заметила его взгляд и, не отрываясь от еды, заговорила:
– Помню, я читала статью в газете о том, что можно понять привычки народов с помощью картин с обнаженной натурой. Полагаю, это правда. Кому в наше время покажутся сексуальными пышные дамы с полотен Рубенса?
В ее тоне было достаточно юмора, чтобы смягчить напряженную атмосферу. Но неужели она думает, что получит ответ? Алексей потупил взор. Надо было как-то отвлечься от волнующих изгибов ее тела.
Ив скрывала это, но Алексей заметил, что она очень взволнованна. Интересно, почему? Была только одна причина. Могла быть только одна.
Ив Хоквуд чувствовала отвращение к отцу. Так же, как и он.
