– Правильно. Если бы ты попросила меня жениться на тебе, я бы мог покупать тебе все, не спрашивая твоего разрешения.
– Но мне пришлось бы все время гадать, не куплены ли все эти вещи на краденые деньги.
– Я сейчас работаю не на преступников, и тебе это хорошо известно.
– Знаю. Но надолго ли?
– Сейчас мы направляемся в Сан-Антонио. Если хочешь, мы можем все обсудить после того, как приедем.
– Мне лишь хочется, чтобы все было по-другому.
– О, я совсем забыл. У меня есть для тебя еще кое-что. Надо бы подождать, но мне не терпится. Давай отойдем в сторонку.
Он отвел ее за угол вокзала, где никто не мог их увидеть. Пока Слейт рылся в кармане жилета, Рейвен наблюдала за тем, как поезд готовят к отправке. Личный вагон Джереми прицепили к вагону Теда. Теперь на всем пути от Эль-Пасо до Сан-Антонио он будет последним. И на этом же пути ей предстоит завершить расследование и арестовать преступников.
– Закрой глаза, Рейвен.
– Ах, Слейт, у меня не то настроение, чтобы играть в игры.
– А на что у тебя есть настроение? Мы с тобой еще не проверили полки в пульмановском вагоне.
– И не будем проверять.
– Посмотрим. А пока закрой глаза.
– Я не хочу, чтобы ты мне еще что-нибудь дарил.
– Это тебе понравится. Давай закрывай глаза.
– Ладно. – Рейвен закрыла глаза.
– А теперь протяни руки.
– Как глупо! Что, если кто-нибудь нас увидит?
– Плевать. Протяни руки.
– Смотри, если это не золото…
Она протянула руки ладонями вверх и почувствовала какой-то тяжелый теплый предмет.
– Можешь открыть глаза, Рейвен.
Она открыла глаза и увидела тяжелую золотую цепочку с висящей на ней помятой золотой монетой – той, которая спасла ей жизнь, когда в нее выстрелил Хэнк. Слейт пробил в монете дырочку, пропустил через нее кольцо и повесил на цепочку. Рейвен была глубоко тронута. Ее глаза наполнились слезами, и она бросилась Слейту на шею.
– Спасибо, – сказала она, и, отступив, стала рассматривать подарок на свет. – А разве ты не говорил, что мне больше не понадобится талисман?
– Я думаю, что он все же тебе нужен, а сейчас – особенно. Вот почему я тебе его дарю.
Она заглянула ему в глаза: они были серыми и очень серьезными. Он выглядел обеспокоенным.
– Что-нибудь случилось?
– Разреши, я надену на тебя твой талисман. – Он осторожно обвил цепочкой ее шею и проверил, крепко ли держит застежка, потом медленно расправил ее. Золотая монета задержалась в укромной ложбинке между грудями. – Длина цепочки в самый раз. Но может, лучше спрятать ее подальше под платье, как было раньше?
Рейвен расстегнула две пуговицы и просунула монету вниз. Когда она снова посмотрела на Слейта, его глаза стали скорее синими, чем серыми. Оба почувствовали отголоски страсти, бушевавшей в них прошлой ночью.
– Ничего не могу с собой поделать, но я все время думаю о том, что произошло между нами у меня в номере, Рейвен. И сейчас я тоже тебя хочу.
Рейвен понимала, что он чувствует, но была твердо намерена придерживаться своего решения не подпускать к себе Слейта слишком близко.
– Еще раз спасибо, Слейт, за талисман, но мне не следует принимать от тебя подарки.
– Так монета ведь принадлежала тебе. К тому же ею я когда-то купил возможность увидеть, как ты раздеваешься, и разглядеть еще кое-что.
– Я это помню, но цепочка очень дорогая.
– Я просто хотел, чтобы ты не потеряла свой талисман, вот и все. Согласись, крепкая золотая цепочка надежнее носового платка.
– Ты прав, но все же она слишком дорогая.
– Носи ее на счастье и думай обо мне, когда почувствуешь ее прикосновение.
– Я же тебе сказала, что монета была только талисманом, и больше ничем.
– Да, ты говорила именно так, но разве я не могу надеяться на большее?
– Думаю, что можешь, – улыбнулась она. – Спасибо тебе.
