Низким, глухим голосом Калеб издал звук, означающий презрение.
– Это она меня поцеловала. Ей взбрело в голову, что она в меня влюблена.
– А может, так и есть? Откуда вам знать?
– Да уж знаю. Мы не виделись двенадцать лет, а она сейчас помолвлена с одним парнем из города.
– Правда? – удивилась Келли. Что же это за дамочка, если, будучи помолвлена с одним, откровенно флиртует с другим?
– Так мне сказал ее отец.
– А она красивая…
Калеб взглянул на Келли. От прогулки на свежем воздухе щеки ее порозовели, приобрели персиковый оттенок, глаза заблестели, губы, нежные, как цветы шиповника, полуоткрылись. Никогда в жизни он не встречал более прекрасной девушки. И более желанной.
– А если бы она не была помолвлена, вы бы ее поцеловали?
– Кого?
Келли взмахнула длинными ресницами.
– Господи, да Энжелу же!
– Нет.
Над водой пронесся легкий порыв ветра, зашевелил выбившийся из ее прически локон, приподнял край юбки. Наблюдая за ней, Калеб мысленно сокрушался. Она выглядела совсем юной девчонкой, а отнюдь не женщиной, способной на сильные чувства. Если бы это невинное существо на один только миг почувствовало влечение к мужчине! Будь она старше, мудрее, все было бы намного проще: он бы не сдерживался, а прямо сказал, что хочет ее любить, а может, даже взял бы силой.
Нет, не мог он взять силой Келли; непреодолимой преградой была эта невинность – Рубикон, через который он не смел переступить. Многое он совершил, о чем впоследствии мог пожалеть, но никогда не лишал невинности юных дев. Вот и сейчас, как бы ни кипела его кровь, совершить подобное он был не в состоянии.
Келли нервно провела языком по губам. Зачем он так на нее смотрит своими горящими, беспокойными глазами? Она прекрасно понимала, что означает этот взгляд. Само осознание того, что он ее хочет, наполняло все ее существо страхом – и возбуждением.
Она задержала дыхание, замерла. Поцелует ли он ее снова? С одной стороны, она страстно жаждала этого поцелуя, но с другой, в душе бурлил ужас перед его прикосновением. Она знала, что большинство мужчин уже не могут остановиться, им нужно большее, а этого позволить она не могла никому. Клятва.
На едином долгом выдохе Келли припомнила, как Ричард Эштон подловил ее в узком переулке между домами, как его руки до боли стиснули ее грудь, а после он ее поцеловал. Губы его пахли алкоголем и были омерзительно мокрыми. Фу, гадость!
Калеб смотрел на девушку и гадал, о чем она сейчас думает. От внимательного взгляда не укрылось, что она вся напряглась, и он нахмурился.
Только хотел спросить, что произошло, как удочка в руках Келли завибрировала, а леска натянулась.
– Крепче держите! – воскликнул он. – У вас клюет!
– Что теперь делать?
– Ничего, просто держите крепче.
– Ой, лучше возьмите вы, у меня не получится, – взмолилась Келли. Всунула удочку в его руки, взамен взяла его и стала наблюдать, как он быстро попятился от берега и начал выбирать леску.
Увидев забившуюся на крючке рыбину, она зашлась в восторге и вскочила.
– Я поймала! Моя первая рыба! Первая в жизни! – вопила она, не помня себя от радости.
– Она просто великолепна, – констатировал Калеб и вытащил крючок из пасти форели.
– А вон и у вас клюет, – воскликнула Келли, едва удерживая удочку Калеба. – Скорее, ну, скорее же идите сюда!
– Сами справитесь.
С горящим от возбуждения лицом Келли отступила на шаг и принялась тянуть леску на себя, наматывая ее на согнутый локоть.
– Ваша рыбина гораздо мельче, чем моя, – сказала она, вытаскивая добычу из воды.
– Новичкам всегда везет, – усмехнулся Калеб. – Вот уж следующая, клянусь, побьет ваш рекорд. Хотите пари?
– На что спорим?
Взгляд мужчины прошелся по ее радостному личику и остановился на губах.
– На поцелуй.
Глупо, по-детски; он понял это, едва произнес эти два слова вслух. Взрослый мужик, а играет в Дурацкие Игры! Тем не менее он напряженно ожидал, что она ответит.
– На поцелуй? – растерянно повторила Келли. В горле внезапно возник какой-то комок, дыхание перехватило.
