– Разумеется, я виню себя, – съязвила Мириэл, кивнув, и перевела взгляд на мужа. В глазах все еще плясали, искажая видимость, огненные языки. – Так зачем ты приехал? Чтобы проверить, не раскаялась ли я? Сказать, что ты преисполнен великодушия и позволяешь мне вернуться?
Роберт вспыхнул:
– Может, я и скучаю по тебе, но без твоего ядовитого языка вполне мог бы обойтись.
– Тогда зачем было утруждать себя дорогой, – ты лее знал, что ничего другого от меня не услышишь?
Он глубоко вздохнул:
– Я надеялся, что мы сможем заключить мир.
Мириэл едва не расхохоталась. Роберт так и не понял, что он натворил.
– И каковы же условия твоего «мира»? – елейным голосом поинтересовалась она. – Неужели у меня осталось что-то, чего ты еще не отнял или не уничтожил?
– Я пытаюсь быть рассудительным, – проскрежетал Роберт.
– Да, знаю, опять я виновата, – кивнула Мириэл. Она по-прежнему улыбалась, но лишь губами. – Ведь у тебя всегда есть обоснование любому твоему поступку, чего бы это ни касалось, будь то какое-то обычное дело или убийство в темном переулке. – Она махнула рукой, словно отсылая его. – Я устала и предпочла бы сейчас спать в своей холодной тюрьме, чем беседовать с тобой в теплой комнате с пылающим очагом. Так что выкладывай, зачем пришел, и оставь меня в покое.
Роберт прищурился:
– А разве свобода тебе не предпочтительнее? Разве тебе не хочется жить в свое удовольствие, не опасаясь моего вмешательства? Не хочется получить разрешение папы на развод, чтобы потом соединиться с тем, кто тебе люб?
Мириэл никак не ожидала услышать столь невероятное предложение и потому не смогла сохранить выражение ледяного презрения.
– О господи, Роберт! – воскликнула она. – Сначала ты гноишь меня в этом аду, потом приезжаешь среди ночи и предлагаешь свободу. С чего это вдруг? – Она покачала головой – По-моему, это у тебя с головой не все в порядке!
В его глазах засветилась холодная насмешка.
– Вовсе нет, дорогая, уверяю тебя. Голова у меня светлая, как никогда.
– Тогда чего ты требуешь взамен? – Здесь есть какой-то подвох, размышляла Мириэл. Нечто очень важное для нее, на что она никак не может согласиться, а значит, предложение о свободе – не более чем издевка.
Роберт пожал плечами:
– Я хотел бы сказать «ничего», но, как тебе известно, я считаю, что по долгам нужно платить. И требую я… – Он подошел к резному дубовому буфету у стены. На нем стоял небольшой дорожный сундук, который Мириэл поначалу не заметила. Роберт достал ключ из кошелька, отомкнул крышку и вытащил пурпурный шелковый сверток.
Мириэл онемела от изумления.
– Вижу, эта вещь тебе знакома, – сказал Роберт, аккуратно разворачивая шелк. – Хотя не думаю, что ты станешь утверждать, будто это твоя личная собственность.
Мириэл прижала ладонь к груди:
– Эта вещь принадлежала королеве Матильде, прабабушке нашего короля. – Как она ни старалась, ей не удалось скрыть дрожь в голосе.
– А-а, понятно. И ты просто взяла ее на хранение.
– Что ты намерен с ней сделать?
Роберт поджал губы:
– Еще не решил. – Роберт покручивал корону в руках, и Мириэл от этого зрелища затошнило. Казалось, своим прикосновением он губит красоту и загадочное обаяние диадемы.
– Можно ее переплавить, – задумчиво произнес он, – но тогда она сильно обесценится. Можно продать кому-нибудь из тех, кто коллекционирует подобные вещицы, но тогда в случае разоблачения надо мной нависнет угроза ареста и виселицы. – К облегчению Мириэл, он вновь завернул корону и убрал ее в дорожный сундук. – Более вероятно, дорогая, что я верну ее королю Генриху в обмен на власть и влияние. Это меня вполне устроит.
Конечно, устроит, подумала она. Как же не потешить свои амбиции за счет спокойствия других?
– И что же тебе нужно от меня? – Она повела плечами. – Вряд ли мое согласие.
Роберт отвернулся от сундука и впился в нее почти лихорадочным взглядом. Этот нездоровый блеск в его глазах был ей хорошо знаком; некогда она испытывала то же самое.
– Я хочу знать, как к тебе попала корона, где ты ее нашла. Должны быть еще сокровища.
Мириэл криво усмехнулась. Она была права. Он ставил перед ней невыполнимое условие. Она не может дать ему того, чего у нее нет.
– Конечно, должны, – отвечал она, – но если кто-то их и отыщет, это будет чудо. Пески перемещаются, да и море с тех пор тысячу раз заливало то место.
– Но ты можешь показать мне его. Мириэл вздохнула:
– Корону нашла не я. Ее спас Николас в ту пору, когда затонул королевский обоз… а я украла ее у
