уловил звук приближающихся шагов.
— К нему идет подмога.
Тетсами обернулась к Доминику и заметила, что он хромает.
— Ходить можешь?
— Вопрос в том, смогу ли я бегать.
Магнус направился к главным воротам. Тетсами догнала его и закинула его правую руку себе на плечи. И побежала, чуть ли не волоча его за собой. «Откуда в ней столько силы?» — подумал Дом, морщась от боли — он растянул правую лодыжку, а может, и сломал.
Путь до ворот показался ему невероятно долгим, но им удалось добраться до них прежде, чем появились другие паладины. Остававшиеся же в соборе верующие не предприняли никакой попытки задержать буквально свалившуюся им на головы странную парочку, а лишь проводили ее ошеломленными взглядами.
Беглецы вырвались на крыльцо собора, и Доминик с некоторым удовлетворением отметил, что они находятся не в разрушенной давней войной части Восточного Годвина, а…
Впрочем, где именно оказались они с Тетсами, он не имел представления. Слишком много времени провел он в добровольном уединении, в пределах владений компании «ГАА».
Магнус решил положиться на Тетсами. Судя по всему, она неплохо ориентировалась в этих местах. Не пробежали они и тридцати метров по дороге, как девушка свернула на узкую улочку, по которой едва ли протиснулся бы граундкар. Они миновали два заваленных мусором дверных проема, и Тетсами легонько подтолкнула Доминика в третий. Это был киоск, над которым кто-то возвел здание. Двери не было; сразу за порогом начинались ступеньки, ведущие вниз. В темноте Магнус автоматически настроил свои фоторецепторы и увидел монохромное изображение застывшего эскалатора, спускающегося на пять этажей ниже уровня улицы.
— Где мы?
— В бакунинском метрополитене, — фыркнула Тетсами. — Лет пять назад какая-то компания задумала пустить пассажирский пригородный поезд от Годвина до Прудона. Фирма обанкротилась месяца за три до окончания строительства и оборудования туннеля. Теперь он — собственность какого-то банка.
Они вышли из короткого коридора и оказались на заброшенной платформе. Тетсами явно не обладала способностью видеть в темноте, но передвигалась уверенно. Вероятно, частенько здесь бывала. Подойдя к стене, она наощупь нашла рубильник и включила свет.
Около половины осветительных приборов, встроенных в стену, загорелись. Уменьшив восприимчивость своих глаз, Доминик увидел двухколейный путь для высокоскоростного магнитного поезда метро. Хромированная табличка на стене гласила: «Станция Уилсон».
— Церковники могут броситься за нами в погоню, но мы опустимся метров на сто вниз по туннелю — там еще остались магниты…
Доминик понял, что она имеет в виду. Находясь под одним из магнитов и под дюжиной метров железобетона, они достаточно эффективно обезопасят себя от сенсорных поисковых устройств паладинов.
— Прекрасно. Выруби свет. Я хорошо вижу и без него, а в туннеле от него никакого толку.
Она выключила свет и подалась к нему. Он взял ее за руку и захромал вниз по туннелю.
— Откуда ты узнала об этом месте?
— Таких станций полно по всему Годвину.
Как она и обещала, метров через сто — сто двадцать Магнус увидел гигантские магниты в полу и в потолке, вплавленные в бетон. Хотя энергия на них давно уже не подавалась, остаточное магнитное поле слегка затуманило зрение Доминика.
Они оба сели на цементный пол.
— Итак, — спросила Тетсами, — что будем делать после того, как отвяжемся от слуг Господних?
Доминик не ответил. Он запросил у своего компьютера персональную базу данных и приступил к мысленной инвентаризации своих вкладов, оставшихся за пределами комплекса «ГАА».
Глава 9
Тетсами сидела напротив Магнуса. Оба они уютно расположились в креслах комнаты ожидания страховой компании «Рейнольдс Иншуэренс» и Тетсами уже наверно в пятый раз задала себе вопрос, какого черта она здесь ждет. Им следовало зарыться в какую-нибудь каменную нору и затаиться там, а Магнус притащил ее сюда, посулив пятьдесят кило, причем в валюте Коллективного Страхового Банка Адама Смита. Туфта! Легко обещать деньги, которых у тебя нет.
Однако, несмотря на все эти сомнения, инстинкт подсказывал Тетсами — держись этого парня. А инстинктам своим она доверяла, поскольку благодаря им сумела продержаться на плаву гораздо дольше многих своих «коллег».
В Доминике угадывалась неистребимая жажда жизни. Больше того, за фасадом бесстрастности скрывались сила и властность. Тетсами нутром чуяла, что если они расстанутся, она окажется в проигрыше.
И все же Тетсами считала, что лучше бы им пока не высовываться. Еще и восьми часов не прошло с того момента, как они выскользнули из лап Церкви. И вот извольте видеть — они сидят в корповском холле, а Доминик переключает каналы голографа, как будто ничего не произошло.
Он не проявлял практически никаких эмоций, лишь иногда у него чуть подергивался уголок рта — нервный тик, наверное. Не очень-то обнадеживающее выражение лица.
Дверь, ведущая во внутренние офисы, бесшумно отошла в сторону, и Тетсами с трудом подавила безумное желание выхватить лазер и выстрелить в секретаря. Нервы ее были на пределе. Ей необходимо выспаться — роскошь, без которой Доминик, похоже, вполне мог обойтись.
Подошедший к ним секретарь — блондин с точеными чертами лица и фигурой танцора мужского стриптиза — обратился к Магнусу, совершенно игнорируя Тетсами.
— Мистер Броуди сейчас примет вас.
Доминик оторвал свой взгляд от голографа и обернулся. Тетсами успела заметить на экране колонки биржевых отчетов, прежде чем изображение исчезло. Магнус встал и провел руками по своему костюму, поправляя его. Бесполезно. После того, что пришлось испытать его одежде, он скорее походил на беженца — жертву этнической войны, чем на преуспевающего корпа.
Доминик направился к двери и оглянулся, когда понял, что Тетсами не собирается следовать за ним.
— Пошли. Тебя это тоже касается.
Она пожала плечами и встала с кресла. Секретарь повел их по коридору, отделанному редкими породами дерева и украшенному хрусталем и инопланетными произведениями искусства — в большинстве своем, акваскульптурами с Паралии. Необычайно дорогостоящий для транспортировки материал; все эти конструкции из тонких, как нити, кораллов надлежало перевозить в герметичных цилиндрах с постоянным и строго определенным давлением.
«Что я здесь делаю?» — снова спросила себя девушка. Она всегда чувствовала себя не в своей тарелке в такой близости от больших денег. Особенно чужих.
Блондинчик-секретарь остановился у большой двери и жестом пригласил посетителей войти. Дверь была с ручкой, не автоматическая — еще один повод для раздражения. Дом шагнул через порог первым, и Тетсами пришлось выставить вперед руку, чтобы придержать дверь, которая едва не хлопнула ее по лбу. Секретарь остался в коридоре.
Офис Броуди, казалось, кричал: деньги, деньги, деньги! В оформлении интерьера не было использовано ни единого кусочка дерева бакунинских пород. В основном здесь радовала глаз пурпурная мелковолокнистая твердая древесина из тропических лесов Канаки. От дерева в комнате стоял легкий привкус лавровых листьев и прогорклой мяты.
Броуди восседал за U-образным столом из мрамора с красно-зелеными прожилками. В стене позади
