До Эви дошло, что рыжая только что заметила ее плечо и, возможно, синяки на ее лице.
— Меня пытались убить.
Да помолчи же ты, Эви. Она посмотрела на свой стакан и заметила, что он пуст. Нет, ей и впрямь нужно держать язык за зубами. С какой это стати она вдруг распустила слюни. Неужели и впрямь лишь от того, что женщина напротив нее оказалась единственной, кого это по-настоящему задело?
Черт, неужели она втянет в эту историю еще одну невинную жертву.
— Ты сообщила в полицию?
— Полиции мне еще не хватало.
— Да чтобы эти подонки остались безнаказанными… — полная решимости рыжая поднялась.
Эви схватила ее здоровой рукой за запястье и рывком усадила на место. Рыжая звонко шлепнулась задом о сиденье и от удивления легонько взвизгнула. Эви заглянула в ее зеленые глаза, которые с каждым мгновением открывались все шире, и обратилась к ней хриплым шепотом:
— Никаких легавых. Я же сказала, «пытались». А это вовсе на значит, что им все сошло с рук. Они свое получили. Точка.
До Эви дошло, что она слишком сильно сжала незнакомке запястье. Отпустив ее руку она заметила, как та дрожит.
— Извини…
— Кстати, меня зовут Диана, — рыжая все еще потирала запястье. — И не надо мне твоих извинений. Поступай как знаешь. Но мне всякий раз становится не по себе, когда на людей нападают. Их грабят, насилуют средь бела дня, а они даже и пальцем не пошевелят, чтобы ублюдков усадили за решетку. Тебе надо сооб…
— Диана, вполне возможно, что полиция прикончит меня на месте.
Рыжеволосая удивленно вытаращилась на нее. Казалось, до нее только сейчас дошло, что за видок был у Эви. Барменша, заметив, что они о чем-то спорят, поспешила поинтересоваться:
— У вас какие-то проблемы? — тигрица обращалась к Диане.
Не сводя глаз со своей новой знакомой, Диана отрицательно покачала головой.
— Ты уверена? — тигрица косо посмотрела на Эви.
— Да, Кийна, — голос Дианы звучал как-то отрешенно. Затем, прокашлявшись, она снова посмотрела на тигрицу и произнесла более уверенным тоном: — Все в порядке. Спасибо.
Барменша отошла от них, но поверх толпы продолжала оглядываться на Эви.
— Вечно она любит везде совать свой нос. Ты уж извини, — сказала Диана виноватым тоном.
— Может, мне уже уйти?
— А ты хочешь?
— Так будет лучше.
Диана пожала плечами:
— Если не возражаешь, то тебе лучше остаться.
Эви вспомнила Кийну и ее «подружку».
— Уж не пытаешься ли ты меня снять?
— Предположим, что так. А ты что, была бы против?
— Я нырнула сюда, чтобы просто убраться с улицы.
Диана ответила на это странной полуулыбкой:
— Ты не ответила на мой вопрос.
Эви почувствовала, что ей снова хочется горько усмехнуться.
— А ты ни на один из моих.
— Квиты. — Диана нашла на столе едва заметную кнопку фотоэлемента. Под его поверхностью тут же высветились экран и клавиатура. — Может, хочешь выпить что-нибудь еще? Кстати, как тебя зовут?
— Ээ… Ева. — Черт, Эви проклинала свою болтливость. С какой это стати она выбалтывает имя своего прикрытия.
— Ева?
— Ева, — Эви кивнула.
Диана все еще дожидалась, что она закажет что-нибудь выпить. Нет, ей не следует этого делать… Хорошо хоть, что плечо перестало болеть, руки больше не дрожат, и вообще ей больше не кажется, что она вот вот пойдет крушить все вокруг себя.
— Закажи, что там у них есть.
Диана сделала на кнопках заказ.
— А у тебя приятный акцент.
— Ну, спасибо.
Эви прислушалась к себе и поняла, что вместе с выпивкой к ней вернулся и акцент.
— Я и раньше слышала такой, но никак не вспомню…
— Израильский.
— Палестинский?
Эви, сама не зная почему, разозлилась:
— Израильский!
Им принесли напитки, и Эви использовала это как возможность сменить тему.
— Будь добра, признайся мне честно, с чего это ты пригласила меня в таком вот виде за свой столик?
Диана поднесла к губам бокал густого пива и сделала глоток.
— Друзья говорят, что меня всяко тянет к бродягам.
Услышав ответ, Эви рассмеялась, на этот раз неподдельным смехом, пусть даже и едва слышным.
— Что ж, верно, я тоже вроде бы как бродяга. — Все передряги, приключившиеся с нею в течении дня, на минуту отодвинулись куда-то на задний план.
Правда, Эви не сомневалась, что у Абделя наверняка бы случился припадок, узнай он, что она пьет в компании лесбиянок.
Должно быть, Диана заметила, что она изменилась в лице.
— Что-нибудь не так?
— Нет, просто внутренний голос напоминает мне о себе.
— И что он тебе говорит?
— Что ненормально поступаю, и все из-за того, что вся моя жизнь полетела к черту. — С этими словами Эви осушила свой бокал. Она даже не стала смаковать свое пиво. — А еще он говорит, что я заигрываю с тобой.
На этот раз Эви первой прикоснулась к кнопке заказа даже не глядя, что нажимает.
Диана расцвела:
— Как это?
— Я веду машину по правой стороне дороги, и не имею ни малейшего желания перескакивать через разделительную полосу.
Тем не менее эта странная мысль показалась ей, судя по всему, привлекательной. Особенно, если учесть, что большинство мужчин вполне нормально реагировали на ее генетическое наследство.
Диане потребовалась одна секунда, чтобы раскусить слегка туманную метафору Эви.
— Обязательно попробуй когда-нибудь. Увертываться от встречного транспорта — в этом что-то есть.
И они обе рассмеялись этой шутке. У Эви не выходили из головы последние полчаса ее жизни. Ей одновременно хотелось и смеяться, и плакать.
Может, она сама навлекла все это на себя? Или, более того, заслужила? Долгие годы она была не кем иным, как убийцей. Дерьмовая работенка. Эви была благодарна, что ее рыдания, равно как и ее хохот, остались внутри нее.
Кто-то подошел к их столику и поставил перед ней стакан.
Помолчав немного, Диана сказала:
— Отвечу на твой старый вопрос. В самом начале я подозвала тебя, потому что было видно, что тебе
