избегала малолеток, боялась ментов и не изображала смущения при встрече с клиентом.
«Работаю!» – отвечала она на предложение подвезти и лишь после обсуждения всех условий поездки садилась в машину.
Впрочем, это тоже не спасало от нестандартных сценариев.
Ярко-красный автомобиль ВАЗ-2101, знаменитая «копейка» первого, еще фиатовского выпуска, был неотъемлемой частью ландшафта хрущевского двора. Вот уже каштаны, посаженные на субботниках, выросли до пятого этажа, и дворовые мальчишки стали папами, и беседка, где играли в домино, развалилась, а «копейка» все стояла, будто только что из магазина, сверкая никелированными деталями. И неизменно из-под ее колес были видны ноги в старых сандалетах.
«Копейка» и сандалеты принадлежали Анатолию Дмитриевичу из двадцать первой квартиры. Фамилия его была неизвестна, а имя и отчество знали только соседи по лестничной клетке. Остальные называли владельца «копейки» Митричем. В тот год, когда произошла наша история, Митричу было шестьдесят восемь лет. Однако и за десять лет до этого, и за двадцать пять, в общем – всегда, он был пожилым, лысоватым, носил шляпу и ругался с балкона на тех, кто опасно приближался к его машине.
Иногда Митрич выгуливал свою любимицу, проезжая по двору или вокруг дома. Вернувшись, он открывал капот или ложился под кузов и затихал до тех пор, пока жена не звала его ужинать.
Однажды вечером Митрич вылез из-под машины в состоянии сильного душевного волнения. Связано это было с тем, что он обнаружил под левым крылом признаки глубокой коррозии. Он ли не покрывал это крыло мовилем, он ли не прикручивал к нему, неблагодарному, защитный короб? Но зимние дожди и годы пробили брешь в защите, заставив Митрича осознать, что все в этом мире, даже фиатовский кузов, – тлен.
Это событие совпало по времени со спором, состоявшимся между Митричем и его зятем. Зять, как пенсионер МВД, знавший жизнь и умело употреблявший ее блага, имел наглость утверждать, что машина, если ее не эксплуатировать, превращается в бесполезную груду металла.
Митрича стали терзать мрачные мысли – теперь уже не только по поводу коррозии левого крыла, но и относительно жизни вообще как процесса. Что он видел в ходе этого процесса? Ремонтировал оборудование в проектном институте, был членом добровольной народной дружины, два раза ездил в санаторий за счет профсоюза, незаметно ушел на пенсию, не пил, не курил, не знал страстей и не болел. И что же? Однажды утром он проснется и обнаружит, что лежит в гробу, изъеденный ржавчиной. Надо признать, что зять с некоторыми оговорками прав.
Французский классик Анатоль Франс как-то высказал мысль о том, что, чем выше каблук, тем ниже нравы. Это актуально не только для французов. Утром Марго купила туфли на высоченном каблуке из новой коллекции секонд-хенд и вечером заступила на трудовую вахту с приподнятым центром тяжести. В результате нравы стали резко падать.
Обычно Марго делала две-три ходки и возвращалась домой в один и тот же час, как будто после закрытия ресторана. Сегодня план был перевыполнен вдвое, и даже оставалось время, чтобы сгонять еще разок.
Тут очень кстати подкатило такси – красная «копейка» с шашечками на макушке. Дедуля в шляпе через открытое окно недвусмысленно пригласил присесть. Такие дедули – самые безопасные: ведут себя вежливо и изысканных блюд не требуют. Хотя работать с ними приходится дольше. Если этот подвезет домой, можно ему как ветерану сделать скидку.
Дедулей в шляпе, как вы догадались, был Митрич. Он уже два месяца эксплуатировал свою «копейку», занимаясь частным извозом, и узнал о жизни много интересного. Жена была против, считая новое занятие мужа небезопасным, но многоопытный Зять в этом случае был не на ее стороне. Для спокойствия любимой тещи он добыл Митричу травматический пистолет «Оса» и порекомендовал всегда возить его с собой. На всякий случай.
Марго присела к Митричу. Они немного поторговались и, договорившись о взаимозачете, поехали в сторону ее дома искать рабочее место для отдыха.
Вполне рабочим оказалось место сзади кафе с утраченными буквами на вывеске – «…е-бар Встреча». Парочка переместилась на заднее сиденье, и Марго приступила к работе.
Несмотря на то что наш следующий герой никогда не был французом, а внешность имел такую же, как у большинства жителей села Костылевка Семикаракорского района, его звали Серж. Так его назвал не я, а бабушка, полжизни проработавшая завклубом в Костылевке и потому имевшая склонность ко всему модному и заграничному. Это она настояла на том, чтобы мальчик уехал в город и получил нормальное образование, а не копался в навозе и не пил вечерами, как его родители.
Нормальное образование мальчик получал в железнодорожном техникуме, готовясь к карьере машиниста электровоза. И вот, будучи уже студентом третьего курса, Серж с друзьями решил отметить начало учебного года. В кафе-бар «Встреча» пришла почти вся группа. Сидели до тех пор, пока не выяснилось, что большинство, в том числе и Серж, не может уже ни сидеть, ни добраться самостоятельно домой. Вызвали такси.
В ожидании Серж прикорнул у барной стойки и проспал до тех пор, пока прибывшие машины по очереди не увезли всех. Уже когда стулья стояли вверх ногами на убранных столах, Серж проснулся и спросил, где это чертово такси?!
Кафе надо было закрывать, и уставшая хозяйка, для того чтобы отделаться от пьяного посетителя, предложила ему сходить и посмотреть – вдруг машина ждет на улице.
Это мысль! Серж поднялся и, не с первого раза попав в дверь, вышел на свежий воздух. Машины на улице, понятное дело, не оказалось, и Серж решил идти домой пешком. Но перед дальней дорогой нужно было отлить. С этой целью он зашел за угол кафе и вдруг увидел такси. Красную «копейку» с шашечками на макушке, пришвартовавшуюся под сенью огромной акации.
Марго была права – на дедулю ушла уйма времени. Пока женщина работала, Митрич отдыхал, представляя себя на берегу моря в профсоюзном санатории: вот, кажется, приближается теплая волна, которая должна накрыть его с головой, вот она уже шумит рядом, вот она совсем близко, вот она… Но, не докатившись до измученного в ожидании тела, волна откатывалась назад и угасала. И так несколько раз.
Марго уже два раза перекуривала, меняла технику, но дедуля, гад, не поддавался.
В самый разгар поединка перед открытым окном передней пассажирской двери возникла посторонняя фигура.
Серж подошел к долгожданному такси и, не увидев там водителя, заглянул внутрь салона. Заглянул и получил сильное впечатление. Водитель сидел на заднем сиденье, а перед ним в районе бикини ритмично покачивалась женская голова.
Бабушка дала мальчику французское имя, но не научила его французским манерам. Настоящий француз, увидев происходящее, произнес бы одобрительное «о-ля-ля!» и отошел в сторону, не мешая теплой волне докатиться до цели. Ну, в крайнем случае, предложил бы сообразить на троих. Любовь для француза – это святое. Но в Костылевке это даже любовью не называли. Да и парочка на заднем сиденье явно не из Парижа сюда приехала. Поэтому Серж не отошел в сторону, а вступил с водителем в диалог.
Коммуниканты общались между собой на высоком эмоциональном уровне, употребляя обсценную лексику, идиоматические обороты и выразительные жесты. Ниже приводится примерное содержание диалога после его литературной обработки.
Серж с претензией в голосе спросил, почему, мол, он должен полночи ждать, пока его собеседник, старый козел, развлекается. Собеседник, в свою очередь, считая претензию Сержа необоснованной, высказался в том смысле, что это не его, недоноска, дело, и попросил Сержа немедленно удалиться, указав конкретный путь следования. В свою очередь Серж, расценив слова собеседника как унижение своей чести и достоинства (тем более, в присутствии дамы), выразил намерение оторвать последнему testis.
Собственно диалог на этом закончился, потому что Серж пришел в ярость и, не находя больше слов, стал дергать заднюю дверцу. Если бы Митрич ее своевременно не заблокировал изнутри, он точно лишился бы какого-нибудь органа. Несмотря на то что его мошонка от страха оказалась где-то в районе поджелудочной железы, все остальное было вполне доступно для обозрения: Митрич сидел в спущенных до колен штанах, утратив от этого мобильность, и чувствовал себя совершенно безоружным против разъяренного противника. Уже в следующую секунду Серж мог сообразить, что проникнуть внутрь салона
