Юдифь. В ее силу, в ее доброту, в ее нежность к этим чужим детям.
Лукас говорит:
— Мне вовсе не кажется, что это смешно.
— В моем возрасте?
— Возраст — только деталь. Важно главное. Вы любите ее, и она вас тоже любит.
— Она ждет возвращения мужа.
— Многие женщины ждут или оплакивают своих пропавших или погибших мужей. Но вы сами только что сказали: «Боль стихает, воспоминания бледнеют».
Полуночник поднимает взгляд на Лукаса:
— Я сказал «стихают», «бледнеют», — но не исчезают.
В то же утро Лукас отбирает детские книги, складывает их в картонную коробку и говорит Матиасу:
— Ты не мог бы отнести эти книги в детский дом, который находится за сквером, по дороге к Бабушкиному дому? Это высокое здание с балконом, перед ним фонтан.
Мальчик говорит:
— Я прекрасно знаю, где это.
— Директрису зовут Юдифь, ты передашь ей от меня книги.
Мальчик берет книги и уходит, вскоре он возвращается.
Лукас спрашивает:
— Ты не входил внутрь?
— Нет. Зачем мне туда заходить? Чтоб меня туда забрали?
— Что? Что ты говоришь? Матиас!
Мальчик запирается у себя в комнате. Лукас остается до закрытия в книжном магазине, потом готовит ужин и ест один. Он принимает душ и начинает переодеваться, и тут мальчик внезапно входит к нему в комнату:
— Ты уходишь, Лукас? Куда ты ходишь каждый вечер?
Лукас отвечает:
— Я хожу работать, ты же знаешь.
Мальчик ложится на кровать Лукаса:
— Я буду ждать тебя здесь. Если бы ты работал в кафе, то возвращался бы в полночь, после закрытия. Но ты возвращаешься гораздо позже.
Лукас садится на стул напротив мальчика:
— Да, Матиас, это правда. Я возвращаюсь позже. У меня есть друзья, и я захожу к ним после закрытия кафе.
— Какие друзья?
— Ты их не знаешь. Мальчик говорит:
— Я всю ночь сижу один.
— Ночью тебе полагается спать.
— Я спал бы, если бы знал, что ты дома, у себя в комнате, тоже спишь.
Лукас ложится рядом с мальчиком, обнимает его:
— Ты действительно подумал, что я послал тебя в детский дом, чтоб тебя туда забрали? Как ты мог такое подумать?
— Я по-настоящему так не думал. Однако, когда я подошел к двери, мне стало страшно. Кто знает? Ясмина тоже обещала никогда не покидать меня. Не посылай меня туда больше. Мне не нравится ходить в сторону Бабушкиного дома.
Лукас говорит:
— Я понимаю тебя.
Мальчик говорит:
— Сироты — это дети, у которых нет родителей. У меня тоже нет родителей.
— Есть. У тебя есть мать, Ясмина.
— Ясмина ушла. А где мой отец?
— Твой отец я.
— Нет, а другой, настоящий?
Лукас на секунду замолкает, потом отвечает:
— Он погиб до того, как ты родился, из-за несчастного случая, как и мой.
— Отцы всегда погибают в результате несчастного случая. С тобой что, тоже скоро будет несчастный случай?
— Нет. Я очень осторожен.
Мальчик и Лукас работают в книжном магазине. Мальчик достает книги из картонного ящика, протягивает их Лукасу, который, стоя на стремянке, расставляет их на полках книжного шкафа. Осеннее дождливое утро.
В магазин входит Петер. На нем накидка с капюшоном, дождь струится по его лицу, стекает на пол. Из-под накидки он достает завернутый в холстину пакет:
— Возьмите, Лукас. Я возвращаю это вам. Я не могу больше хранить его у себя. В моем доме теперь небезопасно.
Лукас говорит:
— Вы бледны, Петер. Что случилось?
— Неужели вы не читаете газет? Не слушаете радио?
— Я никогда не читаю газет и слушаю только старые пластинки.
Петер оборачивается к ребенку:
— Это сын Ясмины?
Лукас говорит:
— Да, это Матиас. Матиас, поздоровайся с Петером. Это наш друг.
Мальчик смотрит на Петера и молчит. Петер говорит:
— Матиас уже поздоровался со мной глазами.
Лукас говорит:
— Иди покорми животных, Матиас.
Мальчик опускает глаза, роется в книжном ящике:
— Сейчас не пора кормить животных.
Лукас говорит:
— Ты прав. Оставайся здесь и предупреди, если появится покупатель. Пойдемте наверх, Петер.
Они поднимаются в комнату Лукаса. Петер говорит:
— Какие прекрасные глаза у этого мальчика.
— Да, глаза Ясминины.
Петер протягивает пакет Лукасу:
— В ваших записях не хватает нескольких страниц.
— Да, Петер. Я уже говорил вам, я вношу туда исправления, сокращаю, вычеркиваю все, что не является необходимым.
— Исправляете, сокращаете, вычеркиваете. Ваш брат Клаус ничего не поймет.
— Клаус поймет.
— Я тоже понял.
— Поэтому вы мне их возвращаете? Потому что вы думаете, что все поняли?
Петер говорит:
— То, что происходит, не имеет никакого отношения к вашим тетрадкам, Лукас. Это гораздо серьезнее. В нашей стране готовится восстание. Контрреволюция. Это началось с интеллигенции, которая писала вещи, которых писать не следовало. Потом продолжили студенты. Студенты всегда готовы сеять беспорядки. Они организовали демонстрацию, которая превратилась в бунт против сил порядка. Но по-
