Сайрэсс с напряженным интересом ловила каждое слово. Если до этого момента она еще сомневалась, стоило ли следить за Альтамиром, сейчас ее сомнения рассеялись окончательно. Дискуссия, здесь протекающая, была весьма и весьма занимательной.
— Почему ты так говоришь? — поинтересовался Странник. — Ярт вполне согласен со мной. Он не возражает.
— Потому что ему нет причины возражать, — Эртэ пожала плечами. — В целом, это весьма неплохое решение. Он понимает, что ты это сделал, чтобы ему помочь. И что особенно это его не затронет. Вряд ли ты станешь ограничивать его волю… Но, на мой взгляд, стоило бы оставить все так, как было.
— И тогда это решение принял бы Совет. И попытался ему навязать, — Альтамир нервно взъерошил волосы. — А Ярт, разумеется, не подчинился бы! И знаешь, что могло из этого выйти?
— Он, наконец, стал бы свободным, — спокойно ответила Эртэнэль и прямо взглянула на друга. — Ваше братство держит его, сковывает. И Ярт это понимает. Он пытается приноровиться, но его сущность сопротивляется рамкам Кодекса. Хочет он этого или нет, осознанно или случайно так действует, но все его поступки просто кричат, что ему тесно в этой клетке, что ему не терпится скинуть ошейник. Это для тебя нормально — быть Странником, потому что иного ты не мыслишь. Для сестры это было приемлемо, хотя и она частенько ворчала по поводу старейшин. А для Ярта быть Странником — это фактически бороться со своей сущностью.
— Он был рожден Странником, как любой Волк, — возмутился Альтамир.
— Любой Волк был в десятки раз свободнее Странников, — парировала Эртэ, не сводя с него глаз. — И тебе это известно. Ты ведь тоже читал про Закон Стаи. Скажем прямо, он подразумевает под собой гораздо больше воли, чем ваш Кодекс. Напридумывали себе дурацких правил… Впрочем, извини. Я — не Странница. Не мне судить… Но запомни мои слова! Ярт уйдет из братства, не сам, так добьется того, что его выставят. И не стоит этому противодействовать. Потому что ему так будет лучше… И, знаешь, в этом они похожи с Фэль. Ей как-то удавалось мириться с братством и Советом. Наверное, потому, что ее там любили и ценили. И, к тому же, в свое время именно братство спасло ее от того еще Лайнэ… Но я знаю, как часто сестричка задумывалась о том, что было бы, уйди она в Стаю. И я помню, как грустнели при этом ее глаза. И как она страдала, когда Волки исчезли. Фэль до самого конца считала, что с Уходом Волков наш мир потерял слишком много. И если бы это было в ее силах, Фэль постаралась бы вернуть их, чего бы ей это ни стоило. Она еще и поэтому так возилась с Яртом, потому что он был последним из них… Ему я, конечно, об этом не рассказывала…
— И огромное тебе за это спасибо, — серьезно заявил Альтамир. — Если бы Ярт узнал, что таково было желание Фэль, он бы не задумываясь и не медля его выполнил, даже не представляя последствий. А сейчас это чревато слишком крупными проблемами для всего братства.
— Рано или поздно, но Ярт все равно начнет собирать свою Стаю, Мирэл, — вздохнула Эртэнэль. — И мне бы не хотелось, чтобы это послужило причиной для вашей ссоры. Ты должен осознать, что Волки необходимы нашему миру. Они — его часть. И они нужны Ярту. Для него это очень важно. Как для тебя — братство. И если есть еще такие желающие, как Сайрэсс, это просто прекрасно. Значит, есть надежда на то, что скоро мечта Фэль исполнится, — она слегка улыбнулась, посмотрев на девушку, изучающую названия книг. — Я не стану говорить об этом с Яртом. Не беспокойся. Потому что понимаю, что в этом случае он начнет торопиться и действительно натворит кучу глупостей. Он и сам осознает скоро, что Вожаку нужна Стая. И тогда выберет именно тех, кто точно будет близок ему, кого он сможет вести за собой, на кого сможет положиться. Тех, кто такой же, как он сам… И не сердись. У него просто такая судьба. Для тебя семья — это братство. Для Ярта семья — это Стая. Но ведь вы-то по-прежнему будете такими, как сейчас. И то, что он станет Вожаком, этого не изменит. Не изменит вашей дружбы. Разве я не права?
— Не знаю, — честно ответил Странник. — Я даже думать не хочу о том, что кучка молодых сорвиголов выйдет на Путь. Мне от одной такой мысли становится жутко. Ведь для них это будет означать отречение братства. А нынешняя молодежь очень неопытна…
— Стая тоже не сразу все постигла. И все Странники когда-то тоже были молодыми и глупыми, — усмехнулась Эртэ. — К тому же мне не кажется, что Ярт поведет за собой тех, кто не будет готов. А, поведя, головой будет отвечать за каждого из них не перед Советом, а перед собой. Как Вожаки Волков.
— И все-таки я бы не хотел, чтобы подобное случилось, — буркнул Альтамир.
— Но, к сожалению или к счастью, это зависит не от тебя, — Эртэнэль качнула головой. — И не от братства. Даже от Ярта это почти не зависит… Хотя он замешан в этом будет более прочих. Ярт может вернуть Волков. Потому что он Вожак. И это будут именно Волки, а не компания Странников, назвавшая себя Стаей.
— Правда, может? — Найрэ с любопытством смотрел на жену. — Почему ты мне никогда об этом не говорила?
— Потому что это касается Фэль, — девушка пожала плечами. — Я и сейчас не стану объяснять. Просто говорю, что Ярт может. Не знаю, умеет ли он, но что может — это несомненно.
Ушки Сайрэсс уже едва заметно подрагивали от напряжения. Ей большого труда стоило изображать безразличие. Она глубоко вздохнула и, не выдержав, спросила:
— А если он не умеет, кто-нибудь может ему объяснить?
— Только тот, кто лично знал Волков и присутствовал при их ритуалах, — улыбнулась Эртэнэль, игнорируя мрачный взгляд Альтамира. — Ну, или слышал очень подробный рассказ, хотя в этом случае могут быть неточности в описании. Да и в любом случае, таких знающих очень мало, если они вообще еще сохранились… И, к тому же, объяснить не значит — научить. Так что, если он не умеет, ему придется очень долго искать решение.
— Ну, скажем, сам ритуал довольно прост, — задумчиво пробормотала Сайрэсс. — Но, кажется, там нужно как-то использовать Силу Волка… Я точно не знаю, я об этом только слышала, — она тряхнула головой и с усмешкой взглянула на Найрэ. — Вот яркий пример необходимости опыта. В теории даже я могу рассказать, как проходит ритуал принятия в род… А я склонна предполагать, что именно так Стая сохраняла волчью кровь у своих детей, даже если один из родителей был Странником из другого народа… Но я слабо представляю, как это происходит на практике. Впрочем, если Лайнэ пожелает попрактиковаться, я даже согласна послужить материалом для испытания…
— Даже не думай! — оборвал ее Альтамир, сдвинув брови. — Пока ты с нами, я такого не позволю! — он посмотрел на друзей. — Нам пора. Рад был вас увидеть.
— Разве вы не останетесь на ужин? — Эртэ чуть приподняла брови.
— Нет, спасибо, — Альтамир кривовато улыбнулся. — Нас Терти дома ждет. Так что как-нибудь в другой раз.
— Ну, смотрите, — девушка пожала плечами. — Я тоже была рада увидеть тебя, — она сжала пальцами его ладонь и серьезно взглянула на Странника. — Мирэл, я прошу тебя, не спеши судить и осуждать. Подумай, что для тебя важнее — спокойствие братства или счастье друга. На чью сторону ты встанешь, когда придет время. А оно придет…
— Я бы предпочел не выбирать, — глухо проговорил Альтамир и кивнул Сайрэсс. — Идем, рыжая. Не будем мешать учебному процессу, раз уж ты так борешься за необходимость получения опыта.
— Да уж, Магам с этим не в пример легче, — вздохнула девушка и коротко поклонилась. — Приятно было познакомиться.
— Взаимно, — Эртэ улыбнулась ей. — Заходи еще, Сайрэсс. Поболтаем. Ты говоришь интересные вещи.
— Посмотрим, — Сайрэсс подошла к Альтамиру. — Ну, пошли, что ли?
— Ассэ, — Странник кивнул Магам и вместе с девушкой покинул кабинет.
— Зачем ты так с ним? — слегка укоризненно поинтересовался Найрэ, обнимая жену за плечи.
— Затем, что Мирэл должен понять, что не все в этом мире строится по одной мерке, — Эртэ прижалась щекой к его ладони. — Он знает, что Ярт может без братства, но все-таки считает, что в братстве ему будет лучше, и всеми силами пытается его там оставить. Он отказывается воспринимать Ярта как Волка, а не Странника, и однажды это может привести к серьезному конфликту. А мне бы не хотелось, чтобы они ссорились.
— Да, мне тоже, — Найрэ кивнул, зарываясь носом в ее волосы. — Но не стоило так давить на Альтамира. Он живет так, как привык за долгие годы.
