– Что тут происходит?! – вскричал ехавший впереди – по-видимому, командир. – Кто смеет затевать драки во время турнира?!
Богдан не желал бессмысленной крови. Он мгновенно сообразил, что уйти от погони при его навыках верховой езды в тяжёлой броне просто невозможно. Чтобы как-то расчистить себе путь, придётся искромсать лучемётом всех рыцарей, задев множество простых людей – их луч заденет, как ни старайся. Вполне вероятно, это был сейчас единственный выход, но у Богдана не поднималась рука – слишком много женщин и детей стояло в толпе. Да и что-то в тоне командира патруля говорило, что задиравшаяся компания здесь отнюдь не на хорошем счету, значит, возможно, Богдана не станут считать зачинщиком назревавшей драки.
Патруль подъехал ближе. Словно подтверждая догадки Богдана, командир насмешливо крикнул длинноволосому усачу:
– Ну что, рыцарь Вайк, вы снова баламутите народ, приставая к проезжающим?
Длинноволосый ощерился, сохраняя, тем не менее, подобие учтивости:
– Благородный рыцарь Тассилон, почему вы обращаетесь ко мне как к простолюдину? – проворчал он, откидывая длинную прядь со лба.
– Вы слишком много выпили, рыцарь, и потому невнимательно слушаете, – язвительно засмеялся командир отряда. – Разве простолюдина называют рыцарем? А благородным я вас не называю сознательно, поскольку вы нарушаете указ его величества о запрещении принуждения к турнирам. Великое Королевство Астерийское – территория закона, а ваши разнузданные штучки оставьте для метрополии.
– Да как вы смеете!.. – Вайк схватился за уже убранный меч; его собутыльники насупились, но к оружию не тянулись.
Толпа простолюдинов с нескрываемым интересом следила за разворачивающимися событиями. Очевидно, подробное для них было большим развлечением: стычка между благородными господами – наверняка захватывающее зрелище.
Не меняя позы и не касаясь своего оружия, всадник погрозил пальцем:
– Вайк, рыцарь Вайк, больше рассудительности: вы угрожаете должностному лицу его величества короля!
Подчинённые Тассилона выставили вперёд копья, а двое вскинули арбалеты, целясь в смутьяна.
– Вы что, трусите, благородный Тассилон?! – воскликнул Вайк, не забывая, однако, следовать подобающему этикету. – Давайте сразимся один на один, и тогда…
– Прекратите, рыцарь Вайк! – Тассилон начал терять терпение. – Вы прекрасно знаете, что дуэли во время турнира запрещены, а вызвать меня на турнир вы не можете, так как я – начальник охраны короля, и не имею права участвовать в турнире, находясь на официальной должности. Вот через неделю – я к вашим услугам. А пока, господа, советую всем разойтись или же вы будете отправлены в темницу! С дороги, с дороги!
Вайк и его спутники, недовольно ворча, попятились в сторону. Начальник охраны короля повернулся к Богдану:
– Так, ну а вы, благородный рыцарь, куда изволите держать путь? Или вы прибыли на турнир?
– Увы, благородный рыцарь Тассилон, я прибыл не на турнир, – стараясь говорить как можно более спокойно, ответил Богдан, уже сообразив, что, судя по всему, по действующему местному закону силой затаскивать рыцаря на турнир возбраняется, и низко, насколько позволяла поза всадника, поклонился.
Поклон он отвешивал максимально долго, лихорадочно соображая, что же отвечать Тассилону далее. Судя по реакции подвыпивших задир, рассказывать байку о Святославии не стоило – не тот политический расклад. Но и сочинять другую версию тоже было уже невозможно: компания Вайка стояла рядом и моментально уличила бы Богдана во лжи. Впрочем, это произошло и без его опасений.
– Кстати, благородный Тассилон! – крикнул уже не Вайк, а крепыш в начищенной кольчуге. – Этот рыцарь – из Святославии! Он сам признался! Значит, он наш враг, и это меняет дело!
Богдан невесело усмехнулся и машинально прикинул, как смотрелась бы на крепыше, скажем, гестаповская форма или обмундирование энкавэдэшника.
Как ни странно, Тассилон прореагировал сдержаннее, чем можно было ожидать – он явно задумался.
– Да, это меняет дело, – молвил он после некоторой, достаточно продолжительной паузы. – Я вынужден задержать вас, благородный рыцарь, и доставить ко двору.
– Но, благородный рыцарь! – воскликнул Богдан. – Я уже объяснял этим рыцарям, пристававшим ко мне, что моё княжество не воюет с его величеством, вашим королём!
– Не воюет, – согласился начальник отряда, – но вы союзники Алемании! Поэтому я задерживаю вас, чтобы провести дознание, после чего сделать заключение относительно вашей полезности или вредоносности для нашего королевства.
Последние слова Тассилон произнёс как-то слишком уж для задиристой компании, а не для путника, и Богдан почувствовал, что вязнет в ситуации окончательно.
– Вы меня арестовываете? – спросил он, перехватывая поудобнее рукоять лучемёта под полой плаща.
– Отнюдь, благородный рыцарь! – Тассилон по-прежнему спокойно смотрел на Богдана, не делая никаких резких движений, и вдруг улыбнулся вполне по-доброму. – Я, можно сказать, приглашаю вас для беседы. Беседы по душам.
Последнюю фразу он произнёс, сильно понизив голов, так что вряд ли эти слова слышали не то что стоявшие поодаль рыцари, но даже и члены отряда самого Тассилона. Этот факт не ускользнул от внимания Богдана, но необходимо было решить, как же вести себя.
Отправиться под конвоем куда-то к «его величеству» означало, что он отдаётся в руки тех, кто его задерживал или приглашал для беседы «по душам» – похоже, невелика разница. Но даже сейчас Богдан не мог заставить себя применить оружие и прорываться по сожжённым трупам в общем-то ни в чём не повинных людей. Убить одного-двух ради собственной свободы оказалось куда легче, чем десятки.
Длинноволосый Вайк, буравящий глазами Богдана, громко сообщил:
– Учтите, благородный Тассилон, что у этого странника каким-то образом оказался щит с гербом рыцаря Баффомета Шарлемане…
Тассилон приподнял бровь:
– Так-так… Шарлемане? Хм, я слышал про этот род, но лично не знаком ни с кем из него.
– Всё не совсем так, благородный рыцарь, – возразил Богдан. – Как я уже объяснил этим господам, мы с рыцарем Бафометом Шарлемане просто поменялись доспехами в знак братства. Я совсем из другой страны.
– Из Святославии, – скорее утвердительно, чем вопросительно, заметил начальник отряда. – И как же ваше имя?
Богдан назвался своим настоящим именем. Тассилон снова приподнял бровь.
– Рыцарь Богдан? Ладно, думаю, благородный рыцарь проявит благоразумие и последует за нами по доброй воле. Уверяю, – он снова многозначительно посмотрел на Богдана, – что опасаться каких-то козней с моей стороны ему не следует, слово рыцаря!
– И на какой срок вы намерены задержать меня, благородный рыцарь Тассилон? – поинтересовался Богдан.
Тассилон подъехал почти вплотную, и землянин напрягся, готовый использовать лучемёт, однако рыцарь держался мирно.
– Милорд, – сказал он очень тихо, – если вы действительно из Святославии, то к вам есть особый разговор. Поверьте, это интересно не только мне, но и его величеству. Надеюсь, это будет интересно и вашему князю.
Как это ни было странно, что-то в тоне Тассилона если не внушало полного доверия, то успокаивало. Богдан внимательно посмотрел на начальника отряда. «Нет, – подумал он, – тут всё не так просто. Если бы меня желали задержать, эти ребята действовали бы совершенно иначе, нет сомнений. Что-то им надо от рыцаря из Святославии – видимо, что-то из области политики! Рискнём поблефовать – всё лучше, чем затевать побоище, его-то я успею устроить, ведь если не отберут лучемёт, то какая разница, где начинать? На лошади я от них не оторвусь – не тот я ездок. А поехав к королю, я, возможно, смогу как-то использовать
