– Да уж.
Мышь понюхала меня и убежала в кусты. Тут прикатилась кухарка, и девушка приказала ей доставить нам банки с бакусю. Так что минуты через две мы уже дружно потягивали из них тёплый напиток – само собой, он уже успел нагреться и потерять часть пузырьков. Но так было даже лучше.
– А Сатою сливовое вино предпочитает, – поделилась Аоки. – Говорит, это по-нихонски, умэ-сю или сакэ в бассейне глушить. По мне, лучше экстази с пивом ничего нет. Расскажи про Херми, Егор. Она тебя…
– Теперь она парень, я сам гольки из операционной видел.
– Тони его не пустит на открытие сезона с камайну. Она его как онако устраивала, а теперь что?
– У тебя с Тони серьёзно? – зачем-то спросил я.
– Ну, мы иногда встречаемся у него или у меня. Не тужи, Егор. Он, конечно, парень из «нашего круга», как мой папаша выражается, но ты мне тоже нравишься. Ты ему не говори, что мы с тобой барахтались, ёси? Его отец себе в преемники готовит, в будущего владельца складов Микемото. Вот и заставляет в университете на заочном учиться… С тобой как-то спокойно, а он просто бешеный бывает, особенно когда грибов пожуёт или элсэдэшки. И грузит про тотальную войну с человечеством, симатта! А давай правда закинемся? – загорелась она. – Не трусь, у меня эбселен есть. И мы немножко, ёси? Что-то меня снег достал, а тебя?
Она отделилась от меня и подплыла к краю бассейна. Там на боку одного валуна находился закрытый крышкой пульт управления. Аоки потыкала в него пальчиком, и над нами раскрылся пластиковый «зонт». На нём зажглись яркие звёздочки с крупной луной впридачу. А потом сверху по всему периметру опустились плотные матовые шторы. Стало как летней ночью, даже саранча откуда-то застрекотала!
Один валун откинулся, а под ним оказался каркас голика. Вдобавок осветилось дно бассейна, и я увидел в глубине что-то вроде осьминога. По моей коже заструились тугие подводные течения, они из кучи мелких дырок возникли.
– Анемона, – пояснила девушка. – Она мне массаж делает. Держи.
Я проглотил крошечную таблетку и отодвинулся от щупальцев анемоны. На её «голове», между отростками, я увидел раззявленную пасть, она шевелилась и словно заглатывала воду. Аоки заметила моё опасение и рассмеялась. Она раздвинула ноги и встала прямо над анемоной, а та принялась водить щупальцами по её телу.
– Я её на эротический массаж запрограммировала. Если её не остановить, она меня просто заведёт. Гляди, сколько отростков. Знаешь, какой хит сняла! Мне потом куча любовных писем пришла, когда я на своём сайте фильмец разместила. А ты ведёшь веб-дневник?
– У меня нет своего сайта.
– Ну и зря. А я собираю самые лучшие ролики со своими друзьями и в Инете вывешиваю. Всем приятно. Нас в мыле я тоже записала, потом как-нибудь размещу. Здорово же – ты такой волосатый, как русский медведь, и я маленькая. Ни у кого такого ролика нет, факт.
И тут на меня элсэдэшка стала действовать, до мозгов добралась. Аоки и валуны стали искажаться, дрожать словно в летнем мареве. Анемона как будто обезумела и оплела уже всю девушку с ног до головы, даже протолкнула щупальце в её варэмэ. У валунов откинулись моховые покрывала, а из-под них полезли чёрные пасти с зубами!
– Я хочу соски зафиксировать в твёрдом состоянии, – протяжно сказала Аоки. – Тебе бы понравилось? Сейчас это модно.
Но её цветные слова затерялись на фоне зубастых валунов и вони от проклятой анемоны. Я постарался собрать ощущения воедино, но без толку. Будто в меня вселился зловредный ками, он играл моими чувствами и переставлял их местами по своей прихоти. А потом я перелетел в иное время, где все чувства умерли, остался только тупой страх перед непонятными чудищами в чёрном.
Аоки что-то рассказывала, возилась с анемоной и плескала мне в физиономию горячей водой. А потом направила мне в рот струю холодной воды из шланга, и я очухался.
– Ну ты залетаешь, – восхитилась Аоки. – Кино посмотрим? У меня неплохая кинотека. Давай «Беспечного ездока»! Мне Капитан Америка нравится, а тебе?
Я помотал головой и потёр лицо ладонью. В глазах все ещё прыгали скрипучие искры.
– Времени сколько? Мне вообще-то некогда…
– Ещё только десять часов.
– Мне завтра на работу. Давай в другой раз кино поглядим, ёси?
– Ладно, пойдём ко мне в комнату, поужинаем, – сдалась девушка. – А то мы и правда тут засиделись. Кыш! – Она топнула ногой, и похотливый робот-анемона замер, ослаб и выпустил хозяйку из объятий. – Раскинул тут щупальца! Егор, тебе не мешает взбодриться, по-моему.
Она выбралась из бассейна и обернула бёдра розовым полотенцем, и я за ней. В мозгах все ещё крутились геометрические фигурки – разные кружки и квадратики, в основном чёрные. Они даже по плитам дорожки прыгали, цеплялись мне за пальцы. Но я знал, что это остатки элсэдэшной дури, и наступал прямо на них.
– Мы с Сатою на втором этаже обитаем, – сказала Аоки. – Какая комната кому нравится, тот там и спит. Иногда меняемся. Только она редко дома бывает, в ханамити вместе с другими майко живёт.
На ходу она отдала команду кухонному роботу, чтобы тот приволок разогретую пищу наверх. Мы поднялись по винтовой лесенке прямо от сауны и попали в жёлтый коридор со стеклянными светильниками. Они радостно вспыхнули нам навстречу.
– Вот моё гнездо!
У меня чуть крыша не тронулась, такие тут цвета буйствовали. У Аоки в комнате всё было похожим на игрушки, и таким же ярким. Оранжевые футоны, розовые перегородки, сиреневый голик, салатовый шкаф… И формы какие-то детские, то мамонтёнок с отломанным бивнем, то Фудзи с языком лавы. Я потрогал кое- что. Тут даже каучуковые предметы были, не только пластиковые.
– Ну как?
– Сугой. Только в глазах рябит.
Я развалился в розовом сердечке-кресле и продавил его до самого пола. Оно напоминало желе и колыхалось подо мной как живое. Под рукой очутился огромный инфракрасный пульт, похожий на пирожок, и я надавил зелёную кнопку. Аоки в это время возилась возле стенного шкафа, и в стороны от неё летели тряпки.
И тут в воздухе передо мной всплыла голографическая кана: «Музыка», «Кино», «Картинки», «Окна», «Почта», «Инет» и «Учёба». Я остерегся выбирать и снова нажал кнопку. Буквы пропали.
– Ну у тебя и горы всякой одежды! – восхитился я, когда подошёл к Аоки. – А можно, твой робот притащит мою?
– Успеешь, он гоханом занят! Холодно, что ли? Как ты думаешь, это мне подходит? – Она растянула передо мной пахучий спортивный костюмчик ярко-зелёного цвета. – С температурным контролем… Нет! Это я весной напялю, а сейчас уже почти зима. Я раньше много всякой гаракуты в онлайне покупала, когда ещё к Тони не прибилась. У меня тут есть даже старинные сорочки, которые вредные запахи отталкивают, с ментоловыми капсулами. С рекламками шмоток не сосчитать. Я даже краску одно время носила и прозрачное платье с люминофором. Оно в темноте светилось. И ещё бюстгальтер, конечно, с регулятором жёсткости. Всем девчонкам кажется, что крепкая тити – их главное достояние.
– Регулятором? – смутился я.
– Никогда не видел? – улыбнулась она. – Никудышный ты фетишист. Я уже выкинула его, а то бы показала. У него в чашечках сенсоры, они состояние оппай на микрочип передают. А тот уже ткани командует, как ей себя вести. – Я мало что понял, но Аоки не стала продолжать. – Ну вот, а потом я увидела по голику, что сейчас у сасеко такая мода, и выбросила это дурацкое платье…
Она вдруг заметила что-то особо интересное внутри бездонного шкафа и вынула на свет белый брючный костюм. К нему прицепилась алая сорочка с одним рукавом, и девушка отбросила её.
– На выпускном вечере в нём была. Ночью гуляли в парке, а он меня всё время к фонтанам поворачивал – температуру с нужной стороны повышал. Якобы я перегрелась от экстази, и мне надо срочно искупаться. А на самом деле я от поцелуев возбудилась. Знаешь, чем всё-таки плохо рафидов убивать?
– Нет… Разве это плохо?
– Для женщин. Раньше я программой пользовалась, она мне советовала, в какой комбинации вещи
