принялись звать к столу, мол, местным будет приятно, если добрые люди примут участие в их пирушке. Павший привел по дороге на свой праздник – значит, такова воля Его!
– Останемся? – предложил Годвин. – Если в самом деле церемонию не собираются затягивать... Ну, потеряем часок...
Колокол смолк, толпа зашевелилась, все заговорили, задние вставали на носки, чтобы лучше видеть. Из дверей храма вышел дряхлый священник и направился к черному камню. К нему сошлись несколько пожилых крестьян. Один держал черную курицу, другой – черного ягненка. Ноги жертвенных тварей были опутаны бечевками, курица притихла, а ягненок тонко блеял. Стало тихо. В руке жреца сверкнул нож – удар, еще, и струйки крови брызнули в лицо древнему идолу. Толпа взвыла славословия Павшему.
– Ничего себе, – тихонько заметил Мороган. – Вот, значит, как...
– Мороган, заткнись, – зашипел Джегед. – Это старый обычай, так служили духам земли до Павшего. Простодушные люди сохранили свои привычки...
Жрец, улыбчивый благообразный старик, дребезжащим голоском прочел короткое благодарственное обращение к Павшему и широко взмахнул рукавами. Один из пожилых помощников пошептал ему на ухо.
– Теперь, когда наш высокий покровитель вкусил крови жертв, приступим и мы к трапезе! – призвал священник. – Пригласим к нашему скромному столу этих добрых людей, что направил к нам Павший!
Люди, оборачиваясь к приезжим, искренне улыбались, приглашали присоединиться к трапезе. Джегед поблагодарил щедрых крестьян, спрыгнул с коня, подал руку Иниге. Девушка улыбнулась...
Тут застучали копыта, на площадь влетели всадники – немного, с полдесятка. Люди расступались, кланялись, у кого была покрыта голова – снимали шапки. Страха перед всадниками крестьяне не выказывали, скорее – почтение.
Передний конник, седой толстяк в развевающихся черных одеждах, орал:
– Джегед! Джегед, это ты, плут! Вот так встреча!
Колдун отстранил девушку и обернулся на крик. Толстяк в черном скатился с седла и кинулся обниматься. Джегед улыбнулся и шагнул навстречу.
– Авдрис! Старый прощелыга! Какими судьбами?
– Хо! Ты на моей земле, вот какими! Джегед, по седлам! Поехали ко мне, выпьем, поговорим! Вспомним старые делишки! Будем пить и разговаривать, разговаривать и пить! Джегед, Джегед, как я стосковался в этой глуши...
– Спасибо, старина, но я не один и...
– Что с того?! Приглашаю всех! Чем больше, тем лучше, во имя Павшего! Я не позволю этим глупым суеверным крестьянам отбить у меня гостя! Да какого гостя! Джегед, Джегед...
– ...И мы спешим, Авдрис... – Колдун виновато развел руками. – Мы правда спешим.
– Слышать ничего не желаю, – без прежнего нажима произнес толстяк упавшим голосом, потом обернулся к девушке, – тем более ты с дамой.
Авдрис поклонился Иниге и торопливо пригладил жидкие седоватые пряди.
– Негоже очаровательной госпоже есть на ходу крестьянскую снедь. Хотя бы поужинайте у меня, а?
– Инига из Серой Чайки, моя невеста, – представил Джегед. – Авдрис, давай сделаем так: мы останемся у тебя погостить непременно, но на обратном пути. А сейчас...
– Ужин! – подхватил господин Авдрис. – Поужинаете – и сразу в путь! Эх, молодость!.. Эх, молодость...
Оруженосец толстяка спешился, чтобы придержать стремя, толстяк с трудом вскарабкался в седло, бормоча:
– Эх, молодость... как я вам завидую, эх, вот это настоящая жизнь – перехватил кусок на ходу, и в путь! В путь!
Кавалькада проскакала к башне, во дворе все спешились, хозяин, смешно переваливаясь на ходу, умчался на кухню отдать распоряжения поварам. По дороге толстяк метал громы и молнии – исключительно в переносном смысле, – грозя слугам, что казнит их, если не сумеют угодить друзьям господина. Страшные проклятия, изрыгаемые сеньором, никого не пугали.
Авдрис не обманул – все мигом завертелось, гостей почтительно проводили на второй этаж строения и усадили за стол, на котором с невероятной скоростью стали возникать блюда с яствами. Сперва, пока не зажарилась свежатина, – колбасы, сыры и печенье.
Джегед озирался и поминутно давал объяснения Морогану, которому было любопытно все, до последнего гвоздя. Парень хорошо разглядел башню Скарлока и Серую Чайку – древние крепости, возведенные за многие века до нисхождения Павшего. А здесь был обычный замок, даже не слишком обширный и грозный. Что он выстроен в виде цилиндрической башни – всего лишь дань традиции, это обычное поместье небогатого сеньора.
Конечно, Авдрис – маг, как и все здешние владетели, но не богат и не родовит. Что, разумеется, не имеет большого значения. Хозяин несколько раз возникал в зале, клялся, что сейчас сядет за стол, вот только отдаст последние распоряжения, вот самые распоследние – и тут же уносился, выкрикивая приказы: какой соус подать к говядине, какой бочонок поднять из подземелья, какие кубки еще выставить на стол...
– Откуда ты знаешь этого чудесного господина? – поинтересовалась Инига.
– О, – Джегед ухмыльнулся, – прежде Авдрис занимался тем же ремеслом, что и мы с Годвином. В свое время я отбил у него несколько выгодных заказов, но, надеюсь, он меня простил. Я был молодой, задиристый, не то что нынче... Славное времечко! Я рад за Авдриса, он, между нами говоря, был не очень удачлив в деле, зато хозяин поместья из него вышел превосходный.
– А в этом ты убедишься, когда заглянешь на обратном пути, как обещал, – объявил толстяк, врываясь в зал. – И не меньше трех дней... Павший меня помилуй! Не меньше недели, старый друг! Старый враг! Ах, Джегед... как славно, что ты заехал сюда!
– Старый враг? – удивился Мороган.
– Да, милый мальчик, – подтвердил Авдрис, – представь себе, однажды мы с Джегедом оказались по разные стороны ратного поля. Его заслуга, что оба живы до сих пор. Он взял меня в плен едва живого и самолично выходил. Джегед спас мою жизнь – после того, как отделал меня столь славно, что едва не угробил.
– Это было давно, – неохотно вставил Джегед, – я только начинал карьеру солдата удачи и не умел сдерживаться. Никогда себе не прощу...
– Пустое! – махнул пухлой ладошкой хозяин. – Главное, что мы живы! Ох, помню, как я был удивлен, открыв глаза и увидев над собой этого молодца, который глядел на меня, как заботливая мамаша на недужное дитя! Старина, у тебя была такая глупая улыбка!
– Я узнаю о тебе все более удивительные вещи, – улыбнулась Инига, глядя на Джегеда.
Для девушки все было в порядке вещей, ничего странного, в ее замок явился отважный герой, и, куда они ни попадут – его все любят, вспоминают его подвиги и добрые поступки, жених Иниги совершил немало славных деяний! Точно как в романе!
– Выпьем за славного Джегеда! – объявил хозяин, поднимая кубок.
– Теперь ты не таков, – подмигнул приятелю Годвин. – Никого не выхаживаешь.
– Теперь я стал аккуратней обращаться с друзьями, – отозвался Джегед. – Но если однажды доведешь меня так, что не сдержусь, то не сомневайся – я постараюсь спасти то, что от тебя останется.
– Спасти для Оллы, – напомнил Годвин.
– Нечестно прикрываться именем юной девушки, – укорил Джегед.
Тут слуги подали горячее мясо, разговор прервался, гости накинулись на еду. Зато Авдрис смог говорить без помех:
– Кстати, о твоей родне, Джегед! Мне рассказывали, что хозяин башни Скарлока убит. И я бы не поверил...
– Это правда, мой брат мертв, – вставил Джегед.
– М-да. Сочувствую... Эй, бездельники, еще вина! Выпьем в память твоего брата, друг. Да, так я говорю – не поверил бы, но, похоже, возвращаются крутые времена. Нет-нет, а насильственная смерть настигает
