– Так узнай милый, узнай. И побыстрее. – Ласково сказал Тим. Их взгляды скрестились: холодный и жесткий – Тима, затравленный Мартынова. Мартынов первым отвел глаза и кивнул.
Со стороны матов донесся слабый стон. Янка пришла в себя и села, испуганно оглядываясь. Когда ее взгляд наткнулся на тело кошки, она едва опять не хлопнулась в обморок, но я успела подбежать к ней и обняла за плечи.
– Успокойся. – Мягко сказала я. – Она больше не бегает.
– Ну что, девочки, нам пора. – Сказал Тим. – Я подгоню машину и отвезу вас по домам, а юноша доберется самостоятельно.
В эту минуту со стороны двери раздался слабый шорох. Тим метнулся в ту сторону мягко, как пантера и резко распахнул дверь. Мы услышали возню, тонкий вскрик и он появился вновь, но не один. За шиворот он держал Демьянову, которая возмущенно отбивалась, стараясь сохранить остатки достоинства, что было не просто, учитывая ситуацию.
– Она подслушивала за дверью. – Доложил Тим. – Кто-нибудь из вас ее знает?
Мы с Яной дружно кивнули.
– Это журналистка. – Сказала я. – Она постоянно вертится под ногами.
– Да, я журналист. Вы не имеете права так со мной обращаться! Хам!
Тим отпустил ее, с минуту разглядывал молча, а потом повторил все то, что она однажды уже слышала от меня, но еще более красочно.
ГЛАВА 29
Не знаю, как ему это удалось, но уже на следующий день Мартынов сообщил нам, где находится место сборищ главных сатанистов. Должно быть, Тим обладал особенным даром убеждения.
Мы выехали еще засветло, но вскоре набежали тучи, стало темно как ночью, полил дожди. Тим гнал машину по мокрой дороге. Мы почти не разговаривали, не зная, что нас ждет в заброшенной сторожке лесника.
Я боялась, что мы не сможем найти сторожку без посторонней помощи – Мартынов объяснил все слишком приблизительно. Вслух я своих подозрений не высказывала, мы и так сильно нервничали.
Тим съехал на просеку и Джип запрыгал по кочкам, как молодой кузнечик. Дождь не мог нам помешать – дорога была усыпана сосновой хвоей. Когда Тим решил, что мы подобрались достаточно близко к нужному месту, он заглушил мотор и мы молча выбрались из машины.
Плутали мы довольно долго, когда хижина неожиданно возникла перед нами, было уже совсем темно. Мы не чувствовали усталости, хотя промокли насквозь под проливным дождем. Вокруг было очень тихо. Ничто не говорило о том, что нас могут поджидать неожиданные встречи. Избушка выглядела совсем не страшно. Я даже подумала, что это какой-то другой дом. Но мое мнение изменилось, когда мы вошли внутрь.
Здесь все было взаправду. Воображение у того, кто занимался оформлением интерьера этого дома было нехилым и явно болезненным. Мы не спешили зажигать свет – у Тима был с собой мощный фонарь. Луч света выхватывал из темноты зловещие подробности: обитые черным шелком стены, выбеленные черепа различных животных, плотные ряды толстых свечей, расставленных на закрепленных вдоль стен полках. В центре комнаты смутно виднелось какое-то возвышение, задрапированное темной тканью. Когда свет от фонаря упал на это возвышение, я громко закричала, зажимая рот обеими руками.
– Мать твою… – Негромко выругался Тим. Даже ему стало не по себе от жуткого зрелища.
На подобии алтаря лежала обнаженная девушка. Ее руки и ноги были привязаны таким образом, что фигура напоминала распятого на кресте Христа. Ее широко раскрытые глаза неподвижно смотрели в потолок. Она была мертва, хотя сначала я не могла понять причину смерти.
Я узнала девушку сразу, как только увидела: на алтаре лежала Лариса Демьянова…
– Что у нее с головой? – Спросил Тим.
Я заставила себя подойти поближе и внимательнее посмотреть на то, что поначалу приняла за растрепанные волосы. Только сейчас до меня дошло, что они гораздо короче, чем должны были бы быть, если, конечно, журналистка не носила шиньон.
Но это были вовсе не волосы. Когда я поняла, что это было, то судорожно сглотнула, пытаясь сдержать подступающую к горлу тошноту. Вся голова Ларисы была утыкана гвоздями, которые вбили прямо в череп.
– Это ужасно. – Выдавила я.
– Да, такого даже я не видел. – Согласился Тим.
– Надо все осмотреть. Наверняка остальные девушки тоже здесь.
– Нет. У нас нет времени. Надо сматываться.
– О чем ты говоришь! – Возмутилась я. Мы для этого и приехали сюда!
– Подожди. – Остановил он меня. – Прислушайся.
Я неохотно подчинилась, напрягая слух и тогда сквозь шум дождя до меня донеслись завывания милицейской сирены, которые чуткий звериный слух Тима уловил гораздо раньше.
– Быстро к выходу. – Скомандовал Тим и мы побежали. Мы мчались не разбирая дороги, ветки хлестали меня по лицу и я молила Бога, чтобы они не попали в глаза. Мы выбежали к машине, хотя я думала, что мы никогда не найдем обратной дороги. Едва я успела забраться внутрь, как Тим рванул с места. Вместо того, чтобы двинуться в обратную сторону, он поехал вперед и гнал машину до тех пор, пока страшный дом не остался далеко позади. Через некоторое время мы выехали на шоссе. На асфальте мы развернулись на сто восемьдесят градусов, едва не врезавшись в проходящую мимо машину. Тим успел нажать на взвизгнувшие тормоза, в последний момент избежав столкновения.
Я была слишком напугана, чтобы вымолвить хоть слово. Мы неслись со скоростью больше двухсот километров в час, а на мокрой дороге она казалась еще выше.
Тим немного сбавил скорость только тогда, когда мы въехали в город. Теперь я смогла немного отдышаться. Тим выглядел совершенно спокойным, но мелкие бисеринки пота у него на лбу выдавали его напряжение.
– Кто-то вызвал ментов, зная что мы будем там в это время. Нарушил он молчание.
– Ты думаешь это Мартынов?
– Не знаю. Может он, может твоя подруга.
– А может быть сами сатанисты?
– Вряд ли. Они обязательно окажутся под подозрением.
– Это теперь, когда мы успели благодаря тебе вовремя убраться. Если бы нас застукали возле тела журналистки, пришлось бы долго объяснять, что мы оказались там случайно. И еще вопрос, поверили бы нам или нет.
– Как бы там ни было, мы это выясним. – Мрачно пообещал Тим.
Тим настаивал на том, чтобы переночевать у меня, но я убедила его, что мне нужно побыть одной. Мне действительно было необходимо одиночество, чтобы обдумать новую родившуюся у меня идею.
Она появилась внезапно и я не знала, что мне ней делать. Дело в том, что я не верила в то, что Ларису убили сатанисты. Если бы не милиция, как-то чересчур вовремя появившаяся на месте преступления, я могла бы в это поверить. Но зачем кому-то, в данном случае – сектантам – добровольно совать голову в петлю? Угоди мы в ловушку, нас, конечно, задержали бы, но очень скоро разобрались бы в том, что мы к этому непричастны. Достаточно было бы сопоставить время ее смерти и время нашего появления в доме. В то время, когда девушка умирала мучительной смертью, мы еще ехали по дороге и нас видели множество водителей – дорога была достаточно оживленной. Найти хотя бы некоторых из них не составляет особой сложности.
Итак, дело, скорее всего, не в нас. Тогда в чем? Первыми подозреваемыми, безусловно, оказываются сами сектанты. Но тогда получается, что кто-то хотел подставить их? Они, конечно, мерзкие твари, но действительно ли они совершили все эти похищения? И еще одно: почему убили именно Ларису? Для этой цели подошла бы любая девушка. Более того, если уж обвинять сатанистов, то Лариса для их обрядов старовата. Их интересуют в основном молодые девственницы, в крайнем случае – очень юные девушки. Так зачем они выбрали ее?
Мне показалось, что я нащупала что-то очень важное, но я долго не могла понять, что же это такое,
